Девичья глупость ее подвела и стыдливость.

Надо бы орать во всю глотку, а она молчала.

Поняла, что происходит, только когда ее потащили в сарай. Еще и бахвалились: «замуж тебя все равно не возьмут, так хоть настоящих мужчин попробуешь…», «сейчас узнаешь, что такое настоящее удовольствие…», «потом еще благодарить будешь…».

В таких ситуациях все насильники совершенно неоригинальны. Но попробуй это пойми, когда двое за руки держат и лапают при этом, а третий штаны стянул и юбку задирает.

Дар некроманта и при опасности хорошо проявляется. Да и любой магический дар. Так маги про себя и узнают, когда в жизненно опасных ситуациях стихия слушаться начинает. А заодно и все остальные про это узнают. Поди пропусти извержение вулкана, смерч высотой в пару сотен метров или, того лучше, пожар на всей обозримой площади.

Марта тоже сдержаться не смогла. И прокляла их со страху по полной программе. Сразу и навсегда.

Хорошим таким проклятием, качественным. Самые насильственные органы — ага, и те самые, и руки тоже! — отвалились и сгнили на глазах, зубы с волосами выпали, кожа язвами пошла, глаза вытекли, а тело иссохло. И все это меньше чем за пять минут, каково? Испугалась девчонка до потери сознания.

Сил у нее после этого не осталось даже с места уйти. Куда там идти — руку поднять не смогла. Там ее утром и нашли. Обессиленную.

Она и слова вымолвить в свою защиту не успела. Холоп местный так развизжался, что в столице небось слышно было. Еще бы, всегда проповедовал про некромантов, а тут такая возможность поквитаться.

Конечно, Марту схватили, связали и бросили в темницу. Даже не пытали. Зачем? И так все ясно.

Если бы Марта могла, она бы всех поубивала. И тюремщиков, и местного холопа…

Не могла. Дар у нее был слабенький. И она много выплеснула, когда тех троих проклинала. Потом — это как чаша. Пока не наполнится, ничего не сделаешь. Из пустого стакана не выпьешь.

Ей надо было восстанавливаться не меньше луны. За это время десять раз сжечь успеют.

А на нее еще и ошейник, блокирующий магию, надели. И на Мишель — тоже. На первом же допросе.

Что такое темница? И как они смогли разговаривать?

У нас же страна гуманная. И в Миеллене тоже жили сплошные гуманисты. Поэтому темница представляла собой подземелье. Представьте себе — большой широкий коридор. С двух сторон выдолблены ниши — примерно куб 2x2x2 метра. В углу — подстилка. Цепи. И ведро для всяких нужд. Ширма не предусмотрена. А на выходе, чтобы не делать стены и двери, — просто камеру забрали решетками. Через решетки Мишель и Марта прекрасно могли видеть друг друга и переговариваться.

Там они и подружились.

Мишель знала, что невиновна. И Марта знала, что на совести подруги мертвецов нет. Такие вещи некроманты просто видят. У убийц проявляется такое… пятно в ауре. Как ожог. А Мишель была чистенькая, и Марта ее просто пожалела.

Вы сейчас удивитесь — как так? Некромантка? Пожалела?

Ну так что же. Сперва Марта чуть позлорадствовала. Вот, мол, жизнь-то какая — и принцессам тоже несладко. А потом, когда принцессе на первом же допросе переломали пальцы на левой руке и Мишель что было сил старалась не плакать, — пожалела. Ее-то не пытали. Просто хотели сжечь. Добренькие.

Девушки разговорились.

Марта рассказала историю своей жизни, Мишель — своей. И они дружно начали жаловаться на несправедливость мира. Плакали — в два ручья. Но толку-то с тех слез…

И тут судьба подбросила еще одну карту. Не козырную. Но увесистую. Полагаю, это был валет крестей. Местный управляющий. Рик Арнес.