— Нет нужды, повелитель, — ответил Тралл. — Я польщен, что вы сделали мой поступок точкой опоры, с помощью которой повернули настроение совета.

Король — Ведун дернул головой. — Точкой Опоры. — Он усмехнулся, но деланно. — Тогда больше не будем говорить об этом, Тралл Сенгар. — Владыка перевел взор на Рулада, и его голос отвердел: — Рулад Сенгар, не омытый кровью, ты здесь потому, что ты сын Томада… и мне нужны все его сыновья. Я жду, что ты станешь слушать, а не говорить.

Рулад кивнул, вдруг побледнев.

Ханнан Мосаг встал между двумя к'риснан ами — они лишь сейчас ослабили свое напряженное внимание — и свел троих сыновей рода Сенгар с помоста. — Я так понимаю, что Бинадас снова странствует. У него же нет якоря, а? Но это не стыдно. Вы должны будете пересказать брату все, что я расскажу вам сегодня ночью.

Они вошли в личные покои короля. Там не было ни жены, ни рабов. Ханнан Мосаг жил скромно, и компанию ему составлял лишь призрачный страж. Комната была небольшой и просто обставленной.

— Три месяца назад, — начал Король, смотря им в глаза, — моя душа странствовала во сне и узрела видение. Это была равнина льда и снега. За землями арапаев, к востоку и северу от Голодного озера. Но на равнине этой внезапно нечто поднялось к небу. Яростное рождение, требовательное и строгое присутствие. Ледяной шпиль. Или копье. Я не подходил к нему — но оно воздвиглось над снегами, сверкающее, ослепляющее пойманным светом солнца. А в самом его сердце ждет нечто темное. — Его глаза уставились в пустоту. Тралл содрогнулся, поняв, что король снова стоит в том холодном, всеми забытом месте. — Дар. Дар Эдур. Дар Королю — Ведуну. — И он замолк.

Воцарилось молчание.

Внезапно Ханнан Мосаг схватил Фира за плечо, уставился ему прямо в глаза. — Четверо сыновей Томада Сенгара пойдут в то место. Чтобы забрать дар. Можете пригласить еще двоих — в видении я заметил шесть пар следов, уходящих к ледяному шпилю.

— Зерадас и Мидик Буны, — сказал Фир.

Король кивнул: — Хороший выбор. Фир Сенгар, назначаю тебя вождем экспедиции. Ты — моя воля, и тебе будут подчиняться, как мне. Ни ты и никто из вашего отряда не должны касаться дара. Ваша плоть не должна войти с ним в контакт, понятно? Извлеките его изо льда, заверните в шкуры и доставьте сюда.

Фир кивнул: — Как прикажете, повелитель.

— Хорошо. — Он еще раз оглядел троих братьев. — Многие верят — возможно, и вы сами — что объединение шести племен под лидерством Хирота есть единственная моя цель. Сыны Томада, знайте: это было лишь начало.

Внезапно кто-то вошел в комнату, и его присутствие заставило братьев и короля повернуться к двери.

На пороге стоял к'риснан.

Ханнан Мосаг кивнул. — Рабам, — шепнул он, — выпала трудная ночь. Идемте со мной.

Темные духи собрались вокруг его души, ибо от него осталась только душа. Беззащитная и ранимая, без глаз видящая, без плоти чувствующая, как собираются смутные звероподобные твари, тянутся к ней, кружат, словно псы вокруг черепахи.

Они голодны, эти духи — тени. Но что-то их удерживает, какой-то глубоко укоренившийся запрет. Они подскакивали к нему и тыкались носами, но ничего больше.

Затем они неохотно отошли, когда нечто, некто, какое-то теплое присутствие оказалось возле Удинааса.

Пернатая Ведьма. Невредимая, во плоти. Ее лицо сияло, серые глаза озадаченно смотрели на мужчину. — Сын Долга, — сказала она и вздохнула.