Солнце грело, но не опаляло. Небо казалось скорее молочно-белым, чем голубым.

Теперь он заметил, что и чайки совсем иные. Более походят на ящериц с бледными крыльями.

Он неуверенно встал на ноги. Боль стихала, то теперь его сотрясали судороги. Жажда терзала, словно в горло вцепился когтистый демон.

Крылатые рептилии закричали как-то иначе. Он обернулся в сторону побережья.

Три твари приближались к нему, перепрыгивая покрытые белесой травой кочки. Ростом по пояс человеку, чернокожие, безволосые, с совершенно круглыми головами и острыми ушами. Бхока'ралы — он помнил их с детства, тогда еще вернулся торговый корабль из Немила… но эти казались вдвое больше привезенных купцом, и гораздо более мускулистыми.

Они двигались прямо к нему. Он огляделся в поисках подходящего оружия и нашел кусок вымоченного морем дерева. Сойдет за дубину. Подняв ее, он ожидал тварей.

Те остановились, вылупили желтые глазищи. Затем стоявшая в середине махнула лапой.

Идем. Не было сомнения в смысле этого слишком человеческого жеста.

Выживший снова осмотрел берег. Ни одно из замеченных им тел не шевелилось, и крабы уже безнаказанно объедали их. Он снова поглядел на непривычное небо и пошел за животными.

Обезьяны развернулись и повели его через высокие травы. Растения были невиданного им ранее типа — длинные треугольные стебли с краями, острыми как ножи — он оценил их остроту, едва голени стали покрываться порезами. За полосой прибоя расстилалась равнина, кое-где отмеченная кочками той же травы, но почва по большей части представляла голые солончаки. Виднелись также куски камня, все странно прямоугольные и гладкие, хотя ни один не был похож на другой. Вдалеке стояла палатка. Бхок'аралы вели его к ней.

Подойдя ближе, он различил струйки дыма, тянущиеся из-под входного клапана и вьющиеся над крышей.

Его эскорт остановился. Еще один жест в сторону палатки. Пожав плечами, он согнулся и пролез внутрь.

В полутьме виднелась сидящая фигура, закутанная в лохмотья. Черты лица скрывал капюшон. Из стоявшей перед ней жаровни поднимался тяжелый дым. Рядом стояли хрустальная бутыль, какие-то сушеные фрукты и кусок темного хлеба.

— В бутыли родниковая вода, — прохрипело существо на языке мекросов. — Пожалуйста, отдохни после всех испытаний.

Мекрос что-то благодарно прошептал и живо схватил бутыль. Утолив жажду благословенной влагой, потянулся к хлебу. — Спасибо тебе, незнакомец, — прогудел он и покачал головой. — От этого дыма ты двоишься у меня в глазах.

Резкий кашель, который, вероятно, означал смех, потом неловкое движение плечами. — Это лучше, чем тонуть. Увы, моя боль слабеет. Так что надолго я тебя не задержу. Ты Вифал, изготовитель мечей.

Спасенный уставился на него. Наморщил широкий лоб. — Да, я Вифал из Третьего Мекроса. Которого больше нет.

— Трагическое происшествие. Ты единственный уцелел… благодаря моим усилиям, хотя для этого мне пришлось напрячь все силы.

— Что это за место?

— Нигде. Самое сердце нигде. Обломок, склонный к блужданиям. Я придал ему жизнь, как уж смог. Извлек из воспоминаний о доме. Мои силы возвращаются, хотя страдания тела не облегчить. Но послушай! Я столько говорю — и не кашляю. Это что-то. — Из рваного рукава показалась изломанная рука, разбросала по углям какие-то семена. Они зашипели, полопались. Дым пошел еще гуще.

— Кто ты? — вопросил Вифал.

— Павший бог… которому нужно твое мастерство. Я приготовился к твоему появлению, Вифал. Жилье, кузница, все нужные материалы. Одежда, еда, вода. И три преданных слуги — ты уже их встретил…

— Эти бхок'аралы? — фыркнул Вифал. — На что…

— Не бхок'аралы, смертный.