Изменить размер шрифта - +

В лицо ей ударили запахи: сырость, сигаретный дым, пивная отрыжка. Мокрая шерсть и арахис. Отпустив дверь, так что та с резким скрипом захлопнулась за ней, Карина прищурилась, вглядываясь в туман. Гул голосов напоминал грязный коврик – мерзкий и все же уютный. Томас Леди́н смолк, его сменил Эдди Медуза, который заорал, что ни одна сволочь не смеет прийти к нему и заводить разговоры о панк роке. Вдохновляюще.

– В баре есть место, – сообщила ей незнакомая задерганная официантка и указала пальцем куда то, где дым смешивался с тенями.

Карина сняла варежки. Кто то засвистел в два пальца, она не видела, кто, да и не собиралась принимать это на свой счет. Глаза сфокусировались на стойке бара и бармене – высоком блондине, имени которого она не могла вспомнить. В дальнем конце стойки оказалось два свободных стула. Усевшись на один из них, Карина положила школьную сумку на другой, потянула вниз молнию на куртке.

– Кока колу, – сказала она блондину. – Со льдом, пожалуйста.

– Гляди, какие жернова, – проговорил старикан за столом позади нее.

Карина не знала, к кому он обращается, но на всякий случай отвернулась. Появилась запыхавшаяся официантка с двумя пиццами, покрытыми свиным филе и бернским соусом, поставила их перед стариком и его приятелем.

– Два больших крепких и две по шестьдесят водочки Renat , – буркнул старикан.

Официантка выудила из кармана блокнотик, повторила заказ и исчезла.

Карине подали ее бокал с напитком. Эдди Медуза продолжал ругаться – все панки свиньи и пусть катятся к чертям. Прищурившись, Карина осторожно огляделась, но не обнаружила ни одного знакомого лица. Отчасти это объяснялось тем, что она ничего не видит, отчасти темнотой и дымом, но в первую очередь тем, что в такой ранний час многие еще не добрались до бара. Бенни и его приятели наверняка сидят где то, похрустывая чипсами и запивая их лимонной фантой. Мама больше не разрешает им сидеть у них дома, так что они наверняка тусуются у Анте или Боба. Ей придется ретироваться до того, как кто то из них появится здесь.

– This seat taken?

Она подняла глаза и встретилась взглядом с бородатым американцем.

Бинго!

– What?  Нет.

Она поспешила убрать сумку с барного стула, опустила ее на пол рядом с собой. Только тут заметила, как в помещении жарко и душно.

У американца была широкая задница и некрасивые джинсы, такие ненатуральные, как из супермаркета. Он заказал арахис и пиво, которое стал пить прямо из горлышка. Протянул ей пачку сигарет, она взяла одну, он поднес ей зажигалку. Потом закурил сам, выпустил струйку дыма.

– So you live here or…?

– In this pub? No .

Он громко рассмеялся.

– You’re funny .

Американца звали Брюс, он оказался родом из Аризоны. Карина не стала спрашивать, чем он занимается в Стентрэске, – сама знала. Ее папаша работал охранником на ракетной базе, однако не он разболтал. В этом не было нужды. Все иноземные державы, испытывавшие свое оружие массового поражения на просторах вокруг Стентрэска, всегда останавливались в Stone Swamp Inn. Достаточно пройти мимо ресторана, где завтракают проживающие, или мимо паба, или просто посмотреть, какие микроавтобусы останавливаются снаружи, чтобы понять, кто приехал на этот раз.

Когда она допила свою колу, он спросил, не хочет ли она еще, и она ответила, что хочет. Тогда он заказал ей еще одну колу, но на этот раз с ромом. Напиток оказался таким крепким, что у Карины перехватило дыхание. Она взяла горсть арахиса – ей хотелось дать ему почувствовать, что они едят их вместе.

Бармен поменял кассету в магнитоле, и зазвучал диск группы Boppers «Number 1» . Такая пластинка была у Карины дома. Первая песня называлась «At the Hop» , там говорилось о том, как круто танцевать свинг и рок в одном месте, которое, судя по всему, называлось The Hop.

Быстрый переход