Эти два понятия не исключают друг друга. — Она посмотрела ему в глаза. — Ты взвалил на свои плечи слишком тяжелую ношу, но никак не хочешь разделить ее с другими. Это послание… предупреждение — это не только твоя цель. Все мы, все, кто избежал убийства на Истваане, тоже несем этот груз.
— Может, и так, — признал Гарро. — Но это никак не делает легче мою ношу. Я командир… — Он ненадолго замолчал, потом продолжал: — Я был командиром на «Эйзенштейне», и передать послание остается моим долгом. Ты и сама говорила, что это моя миссия.
Киилер покачала головой:
— Нет, Натаниэль, предупреждение Терры — это только одна сторона. Твой долг, как ты только сейчас сказал, — это правда. За нее ты рисковал своей жизнью, за нее пошел против своих убеждений, за нее, не дрогнув, выстоял перед яростью примарха.
— Да, но когда я думаю, какие разрушения, какая тьма последует за ней, я ощущаю себя совершенно сокрушенным! Сама сущность и масштаб предательства Хоруса… После этого разразится гражданская война, в которой сгорит вся Галактика.
— И ты чувствуешь себя ответственным за это из-за того, что несешь предупреждение?
Гарро отвел взгляд:
— Я всего лишь солдат. Я так думал, но теперь…
Женщина придвинулась ближе:
— Что, Натаниэль? Скажи мне, во что ты веришь сейчас?
Он отставил чашку и вытащил бумаги и бронзовую икону Калеба.
— До того как он умер, мой денщик говорил, что передо мной стоит цель. В то время я не понимал, что это означает, а сейчас… Сейчас я в этом не сомневаюсь. Что, если Калеб был прав, что, если и ты права? В ваших молитвах говорится, что Император защищает. Не для того ли Он меня защитил, чтобы я смог выполнить свой долг? — Гарро говорил все быстрее и быстрее, слова лились потоком, едва успевая за его мыслями. — Все, что я видел и слышал, все, что явилось мне в видениях… не для того ли, чтобы укрепить мои мысли? Часть меня кричит, что это величайшее высокомерие, но тогда я оглядываюсь вокруг и вижу, что я был Им избран. Если это действительно так, то кем еще может быть Император, как не… божеством?
Киилер протянула руку и дотронулась до его пальцев. После торопливой речи Гарро с трудом восстанавливал дыхание.
— Наконец-то ты открыл глаза, Натаниэль!
Женщина смотрела на него и плакала, но это были слезы счастья.
В спальной келье, отведенной Гарро, его ждал вызов. Следуя кратким указаниям Сигизмунда, он сел в пневмопоезд и покатил вверх по сложной системе туннелей, даже более обширной, чем в среднем городе-улье. Наконец он добрался до командного центра крепости, и сержант Имперских Кулаков с суровым выражением лица проводил его в палату аудиенций, по величине и пышности способную поспорить с Советом Луперкаля. В голове Гарро шевельнулись неприятные воспоминания. В последний раз, когда его приглашали на подобное собрание, и начались события, связанные с ересью Хоруса.
Здесь его уже ждал Йактон Круз вместе с капитанами множества рот Имперских Кулаков. Воины в желтом едва заметили появление Гвардейца Смерти, и только Сигизмунд поприветствовал его коротким кивком.
— Эй, парень, — заговорил Лунный Волк, — похоже, мы скоро узнаем, какая судьба нас ожидает.
Несмотря ни на что, Гарро ощущал прилив новых жизненных сил, и слова Киилер все еще звучали в его памяти.
— Я готов ее встретить, — ответил он ветерану. — Какой бы она ни была.
Круз, заметив перемену в своем друге, слегка улыбнулся:
— Отлично. Мы увидим все до конца.
— Конечно.— Гарро осмотрел зал.— Это и есть высшие офицеры Дорна? Они кажутся довольно угрюмыми.
— Ты прав. Даже в лучшие дни Имперские Кулаки вели себя очень сдержанно. |