— Можно предположить, что Хорус стал жертвой заговора своих собственных людей, а вас послали с целью убить Императора.
Рука Гарро легла на эфес Вольнолюбца.
— Мне случалось убивать людей и за меньшие оскорбления, Имперский Кулак! Интересно, как бы мы сумели выполнить это невозможное задание?
— Возможно, при помощи тайно доставленной на Терру колдуньи-псайкера, — сказал Эфрид. — Или человека, подверженного болезни, с которой не могут справиться наши апотекарии.
В груди Гарро все заледенело, и гнев остыл.
— Нет… Нет. — Он повернулся к Дорну: — Господин, если всего сказанного мной и продемонстрированного летописцем вам недостаточно, скажите, как еще я могу вас убедить? Неужели надо заколоться собственным мечом, чтобы вы мне поверили?
— Час назад я по вокс-связи разговаривал с Регентом Империума, Малкадором Сигаллайтом, — сказал примарх. — И я заверил его, что, несмотря на продемонстрированную тобой преданность Императору и отвагу, проявленную при доставке предупреждения на Терру, я не могу полностью подтвердить твою лояльность. — В голосе Дорна зазвенели стальные нотки, но Гарро впервые уловил еще и напряжение, овладевшее примархом. Ему было нелегко говорить такие вещи братьям-космодесантникам. — Мне был дан приказ возвращаться на Терру, чтобы укрепить оборону и противостоять собственным братьям. — Он взглянул на Гарро. — Я пойду в Императорский Дворец и извещу Императора об этих печальных событиях. А вы, беглецы с «Духа мщения» и все космодесантники, кто был на «Эйзенштейне», останетесь на Луне, в секретной цитадели Сомнус, пока наш повелитель не решит вашу судьбу.
Медленно и осторожно Гарро вынул свой меч из ножен и, повернув рукоятью вперед, протянул его Дорну, как совсем недавно ему предлагал свое оружие Войен.
— Господин, если я изменник, возьмите мой меч и убейте, я не могу выносить подозрений тех, кого считаю своими братьями! — Свободной рукой Гарро коснулся изображения орла на нагруднике доспехов, потом кивком указал на латы примарха и аналогичные символы, похожие на те, что носил сам Повелитель Человечества. — Мы оба носим знак аквилы. Неужели это так мало значит?
— В эти смутные времена ни в чем нельзя быть уверенным. — Лицо Дорна снова превратилось в каменную маску. — Убери свой меч и помолчи, боевой капитан Гарро. Только запомни, если ты хоть в чем-то воспротивишься эдикту Сигиллайта, на тебя и твоих спутников обрушится вся ярость Имперских Кулаков.
— Мы не станем сопротивляться, — ответил побежденный Гарро. — Если так решено, пусть так и будет.
Вольнолюбец тихо вернулся в свои ножны. Примарх отвернулся.
— Мы прибудем на место через несколько часов. Собери своих людей. Будьте готовы к высадке.
Казалось, что путь к двери по мраморному полу растянулся до бесконечности, и при каждом шаге Гарро испытывал боль в уже несуществующей ноге.
«Фаланга» приближалась к Луне мимо висящих заграждений системы орбитальной обороны и коммерческих платформ, по открытому коридору, ведущему к темной стороне природного спутника Терры. После того как крепость Имперских Кулаков встала на стоянку в лишенной гравитации орбитальной гавани Ла Гранж, «Фаланга» вместе с Луной стала вращаться вокруг своего родного мира.
Когда-то давно спутник был пятнистым каменным шаром, где люди отваживались делать первые детские шаги за пределами родной планеты. Они построили здесь колонии и в беспощадном холоде испытывали свою отвагу в подготовке будущих путешествий к другим мирам. Но с развитием прогресса на Терре спутник стал не просто дорожной станцией, от которой отправлялись межпланетные — а позже и межзвездные — экспедиции.
На некоторый промежуток времени в Эпоху Раздора, когда Терра была охвачена кровопролитными войнами, спутник снова превратился в заброшенную и безлюдную пустыню, но с воцарением Императора Луна обрела второе рождение. |