— Сам голову ломаю. Но с сабелькой ты с ним не сходись, если предложит. Мню, что он мог душу дьяволу продать.

— Так чего открыто не возьмете?

Первый незнакомец повернулся к своему визави и остро взглянул на него. Но говорить ничего не стал.

— Нельзя?

— Нельзя.

— Ты точно смерти моей хочешь, — покачал головой второй незнакомец. — Брать живым характерника — гиблое дело.

— Не придумывай сказок. Я тебе не говорил, что он колдун.

— Земля слухами полнится. Ныне только ленивый не слышал о буче в Туле. И о том, что там какой-то паренек расписал матерого супостата.

— Что еще болтают?

— Что паренек этот сговорился с лешаком и теперь волки стерегут его жилище.

— Вздор!

— Вздор или нет, но так говорят, — пожал плечами второй незнакомец. — А по пьяни он на каком-то непонятном языке говорил. И не на одном.

— То мне ведомо. Что-то еще?

— Я не хочу ним связываться. Если бы ты его голову заказал — сошлись бы. А живым. Не хочу. Чуйка моя сказывает — держаться надо от него подальше.

— Испугался паренька?

— А ты сходился когда-нибудь с колдунами в бою?

— Бывало.

— И даже чиряка на жопе не вскочило?

— Всевышний оберегает меня за крепость веры.

— Моя вера не так крепка. И я чую большие неприятности. Да и мои люди вряд ли захотят с ним связываться. Так что…

— Хорошо, — после недолгой паузы произнес первый незнакомец. — Сто пятьдесят рублей вперед. И еще полсотни сверху по завершению дела. Если всех видаков вырежете, а его живым доставите. И, желательно, целым.

— Завтра тут же буду ждать деньги. В это же время.

— Но если обманешь…

— Не пугай, — усмехнулся второй незнакомец. — Пуганый. Кто на дыбе не висел, тот жизни не видел.

— Поверь, дыба тебе покажется мелким неудобством, если в этом деле ты меня подведешь. А сбежишь? Так не беда. Найдем. Где угодно найдем. Сам знаешь — рука у нас длинная.

— Знаю… — ответил второй незнакомец.

Первый молча кивнул. И не прощаясь, ушел.

Второй же еще долго сидел и думал.

Заказ этот ему не нравился, чуть более чем полностью.

Работенка у него была непростая и жизнь заставила научиться доверять своей чуйке и слушать, что люди говорят. А не говорили они ничего хорошего. Слишком уж много всего непонятного было вокруг этого паренька из Тулы.

Ему сказывали, что начиналось все заурядно. Будто бы щенок — отпрыск поместного дворянина, оказался один, потеряв отца. Его тут же взяли в оборот. Чего добру пропадать? Попытались. Но лучше бы они его не трогали. Потому что малец оказался явно тем говном, к которому лучше даже не подходить, чтобы не задохнуться от вони.

Это было странным.

До крайности необычным и странным.

Еще более странным и мутным выглядело поведение заказчика. Раньше он никогда не обращался к нему с такими делами. Голову какому купчишке отрезать или село заигравшееся припугнуть. Ничего особого. И платил за работу куда как меньше. Да еще торговался с отчаянием обреченного, готовый за каждую полушку удавиться.

А тут что?

Сам сто рублей предложил.

Это было ОЧЕНЬ много. Подозрительно много.

Еще подозрительнее выглядело легкое согласие на увеличение цены до ста пятидесяти. Если заказчик не пообещал бы выдать эти деньги авансом, было бы совершенно ясно — он решил их тоже пустить под нож.