— Если бы колдуны всех людей могли так портить, то к ним очереди стояли! — как-то заметил один из старшин.

И воевода с ним был полностью согласен. Сам бы много отдал за такую «порчу».

Андрей был вопиюще белой вороной на фоне остального полка. И особой остроты минувшей осенью добавил Государь, взяв и даровал этому насквозь мутному пареньку выданное ранее поместье в вотчину. Да, за дело. Но мутности этот поступок только добавлял.

— Колдуна-то нашли? — спохватившись, спросил воевода, нарушая тишину.

— Да куда там! — воскликнул один из старшин. — Как в воду канул.

— Что, совсем никаких концов?

— Мы бы и сами с ним очень хотели поговорить, — криво усмехнулся один из сотников. — По душам.

— С ним много кто жаждет общения, — также криво заметил другой сотник. — Мы сами вперед попов по травницам да знахарям прошлись. И все без толку. Все молчали да разбегались.

— Не все молчали, — произнес Демьян, старый опытный десятник, повидавший и жизнь, и проблемы.

— Да?

— Радим из Белой рощи. Вы его все хорошо знаете.

— Не все, — возразил воевода.

— То знахарь знатный, — заметил один сотник. — Очень хорошо зубы заговаривал. К нему почитай многие ходили. Сказывают, что, когда прижало, и поп наш тайком бегал.

— Поп? — удивился воевода.

— Люди так болтают. Хотя кто его знает? Зубы такая зараза. Заболят и дерьмо жрать начнешь.

— Это да, — степенно согласился воевода. — И что он сказал?

— Что рядом с Тулой сильных колдунов не было. Он бы о них знал.

— А ты его про Андрея спросил?

— Ну а как же? Спросил, конечно.

— И что он?

— Подумал. Крепко подумал. А потом и сказал, что если тут и замешан кто, то не колдун. Здесь, он молвил, колдуна мало. Так людей изменить только старые Боги в былые годы могли. Так что не колдуна надобно искать, а ведуна. Но его так просто не сыскать.

— Это почему? — удивился один из сотников. — Мы же всю эту нечисть знаем, что вокруг города жила.

— Знали, — заметил второй сотник. — Ныне то она поразбежалась.

— Радим сказал, — вновь взял слово Демьян, — что ведун тот в городе был. И, верно, сильно испугался татар. Помыслив, будто бы они со дня на день город возьмут. Вот и…

— Что и?

— Радим думает, что ведун призвал на помощь кого-то из павших. Тех, кто в стародавние времена тут где-то погребен. От многих старых курганов ныне не осталось никаких следов. Холм и холм. Под Смоленском, он сказывал, будто много древних могил великих воинов. Но они не только там покоятся.

— А причем тут Андрей? — повел бровью воевода.

— С его слов призванный ведуном дух не мог находится без вместилища. Вот и вышвырнул из тела паренька его тщедушную душонку. И теперь обживается в нем. Оттого и силу тело набирает.

— А… — хотел было что-то спросить воевода, но один из старшин его опередил:

— Ты с отцом Афанасием о том разговаривал?

— Я спросил у него, может ли душа давно павшего человека вселиться в тело живого. Он ответил, что сие ересь. Ибо души все, после смерти, отправляются либо в рай, либо в ад, где ожидают страшного суда. Так что…

— А ведь Марфа, дочь Петра Глаза, тоже, как и Андрей рухнула в беспамятство.