Ники молча подошла к своему креслу и села.

— Мое «нет» и в самом деле не очень убедительно, это правда, но я ничего конкретного не имела в виду. Ты же знаешь, как и я, что есть люди, которые скрывают влечение к людям своего пола годами даже от самих себя, но потом оно вдруг вырывается наружу… Вот и все, что я имела в виду, когда упомянула о гомосексуализме. Если же ты хочешь знать, проявлялись ли у Чарльза гомосексуальные наклонности в постели, ответом будет самое решительное «нет».

— И все же такое могло случиться — тайком от тебя? — Арч вопросительно поднял бровь.

— С каждым может случиться всякое, я полагаю, но я думаю, что Чарльз был откровенен.

— Придется согласиться с тобой. Не могу сказать, что я знал Чарльза хорошо, но он поражал меня тем, что иногда выказывал крутой норов, может быть, даже грубость. Он не из таких, чтобы исчезнуть без следа из-за одного только страха разорвать помолвку. Он поступил бы так несмотря ни на что, Ники, если бы вдруг захотел. И если уж он исчез, то по причине, которая к тебе ни малейшего отношения не имеет.

— Я сама пришла к такому же выводу.

— Да? — пробормотал Арч. — Но почему, почему такой человек, как Чарльз Деверо, пожелал исчезнуть с лица земли?

— А разве я не задавала себе тот же самый вопрос тысячу раз с минувшей среды? — Ники устало пожала плечами. — Ума не приложу.

— Но может быть, в телесюжете все же был не он? Мне кажется, что у Чарльза не было ни малейших причин скрываться под другим именем. Отсюда заключаем, что он совершил самоубийство.

— Я не верю, что он мертв, — сказала Ники тихо, но твердо, пристально глядя на Арча. — В глубине души не верю. — Она помолчала, прижав руку к груди. — Мой внутренний голос говорит мне, что он жив, что он скрылся по очень серьезной причине, настолько невероятной, что ни ты, ни я о ней даже и подозревать не можем. Именно поэтому я и не нашла ответ. И никто не нашел бы.

Арч посмотрел на Ники, но промолчал.

Она стала говорить спокойно, отчеканивая каждое слово:

— У нас нет полноты информации, Арч, мы знаем о Чарльзе далеко не все. Именно поэтому мы в растерянности. Он исчез, испарился по причине скрытой, для нас неясной. И уж поверь мне, причина эта не из числа заурядных, тех, что встречаются на каждом шагу.

— Ты хочешь сказать, что у него была какая-то тайна?

— Да, такое может быть. Но что это за тайна, ни его мать, ни Филип понятия не имеют, а уж тем более я.

— Черт возьми, Ник, даже не знаю, что и сказать… — Арч покачал головой и беспомощно пожал плечами.

Наклонившись вперед и вперив в него взгляд, Ники сказала:

— Послушай, Чарльз уехал в Рим, на европейский континент. Он не поехал в Австралию, Африку или Полинезию. Очевидно, он хотел или должен был остаться жить здесь, в Европе.

— И вот еще что. Если он жив, то на что он живет? Откуда берет средства к существованию?

— Он мог откладывать деньги в Европе годами. Он вел обширные дела во Франции и Испании — торговал вином — и даже здесь, в Италии, время от времени, — пояснила Ники. — У него мог быть счет в каком-нибудь швейцарском банке. Это более чем вероятно. Я уверена, что у него был такой счет.

— Теперь ясно, что ты имеешь в виду.

— Я никогда ни о чем таком не думала, но Чарльз всегда был гением в финансах, еще в юности, — призналась Ники. — Да, конечно, он получил наследство, но, кроме того, он еще составил собственный капитал, причем разными способами. Акции, облигации, сделки с недвижимостью — и это далеко не все.