Отставание постоянно увеличивалось - к концу пути Архимаг был как минимум на сутки впереди. Видимо, не обошлось тут без магии - человек явно своих лошадей магически несколько модифицировал. Увы, я познаниями в зоомагии не обладал - не сложилось. Но ничего - я уже догадался, куда путь мага лежит. Олимпер подсказал. По его словам выходило, что в той части материка, куда направлялся Архимаг, в это время как раз базировались резервные эльфийсские части перед отбытием на Южный материк, где они вот уже три года как не могли захватить Цитадель. Ясно, значит господин Архимаг решил к своим старым союзникам наведаться…

Земля, по которой мы скакали, уже не принадлежала ордену, но мои одежды тут по прежнему пользовались уважением. Вокруг царила разруха - до сих пор повсюду были видны следы прокатившейся тут пять лет назад кровопролитной войны, и я, как представитель самой нейтральной из всех воюющих сторон, был уважаемым гостем в любом трактире. Тем более, в эти земли Рыцари Славы редко заглядывали - они редко так далеко отдалялись от магистрата своего ордена. Именно по этой самой причине мне и было несложно следить за поездкой Архимага - он тут выделялся точно так же, как и я. Мысли, что он мог уже давно сменить карету и сейчас я гнался за призраком, я не допускал. Не потому, что я такой уж самоуверенный, нет, после оплошности на Мысе Славы я пообещал сам себе всех врагов переоценивать, а не недооценивать. Просто у меня установился своеобразный ментальный контакт с Архимагом - мы слишком много друг о друге думали, и теперь, как побочный результат, чувствовали друг друга. Я знал - я иду по верному следу, Архимаг знал - от меня ему не уйти.

В дороге мне было не скучно - рассказы Олимпера, как оказалось, тоже могут быть веселыми и интересными. Созданный неизвестно когда и неизвестно кем, он, как оказалось, повидал в своей жизни много владельцев, и Адам был далеко не первым среди его хозяев. Так, до Адама его тридцать лет носил один король, который был уверен, что он воробей, и три раза в день ел только зерна. Закончил он свое правление на радость всем своим поданным вольным полетом с самой высокой башни замка. А до короля владел Олимпером вор, настолько наглый, что один раз умудрился у козлоногого украсть латную рукавицу. Куда он потом ее запрятал - даже Олимпер не знал, а закончил свою жизнь тот вор упав со спины украденного вороного коня. До него медальон почти три сотни лет провисел на шее алхимика, который всю свою жизнь искал способ превратить золото в свинец. Я переспросил, может свинец в золото? Нет, заверил меня Олимпер, именно золото в свинец, наоборот - это слишком просто и тривиально, а тот алхимик искал способ прославиться в истории своей экстравагантностью. Погиб он в собственной лаборатории, взорвавшись во время очередного эксперимента. А до него…

Короче, у Олимпера было много историй - забавных и грустных, веселых и не очень, и дорогу они мне скрашивали прекрасно.

Лагерь вампиров, куда направлялся Архимаг, располагался там, где в будущем будет проходить граница между Старой и Новой империей. В эти времена они еще не были расой изгоев, живущих в северных лесах - пока эти гады занимали еще половину Западного и половину Северного материка, их войска стояли на Южном, и кровь они пока еще пили из людей открыто и с превеликим удовольствием. Оформлялось это как "добровольная жертва своей жизненной силе эльфийским воинам света для борьбы с проклятым черным Врагом и его Империей Зла". Слова заумные и красивые, смысл грязный и подлый. Впрочем, ничего иного от вампиров и ждать не стоит. Природа у них такая.

Рыцари Славы в этой земле были хоть и не персонами нон-грата, но чем-то близким, и, дабы не искушать лишний раз судьбу, от сослужившего мне свою службу костюма я избавился. Взамен решил ничего не добывать - все равно на "эльфа" я ни капельки не походил, а все остальные существа были для них на одно лицо.