Паула двинулась к тумбочке, подобрала лист со списком лекарств и свернула его вдвое, буравя меня взглядом, произнесла:

– Я тебя предупреждала, что здесь мало мужчин, и интрижки крутить я не позволю, только посмей кого нибудь затащить в постель – вылетишь отсюда сразу. В замке строгие правила, ясно тебе?

Я шумно выдохнула, понимая, что спорить бесполезно.

– Ясно, – буркнула.

– Это было моё последнее предупреждение, – сказав это, она развернулась и пошла прочь.

Сумасшествие… Я выдохнула и откинулась на подушку, прикрыв веки, чувствуя, как краснею до самых кончиков ушей.

Всё это не имеет значения. А вот если лекарь рассказал обо мне милорду, все скоро всё поймут.

Но минуты проходили за минутами, и никто больше не появлялся в комнате. Я не заметила, как задремала, чувствуя убийственную усталость. За одно утро слишком много переживаний, а слабость от болезни давала о себе знать.

Мне снился дом, уютный и солнечный, я гуляла в саду, вдыхая аромат прекрасных роз, выращенных мамой. Но вдруг солнечные лучи потускнели, подул холодный ветер, заставляя меня ёжиться, а потом появился Сальмос. В руках у него был артефакт, лицо искажала ледяная маска ненависти, а глаза вселяли ужас. Он схватил меня за плечи, и снова я ощутила обжигающую боль – артефакт оставлял на моей спине печати.

– Я найду тебя. Ты пожалеешь, что сбежала. Я заставлю тебя пожалеть, – не голос, а звериное рычание раздалось громом во мне, заставляя свернуться в спазме всё нутро, ледяной страх потёк по венам, отнимая силы сопротивляться.

Сальмос оттолкнул меня, и я упала прямо в огненную пропасть, которая сомкнулась надо мной тяжёлыми волнами жара.

Я вздрогнула и проснулась, дыша глубоко и часто. Я вся покрылась холодным потом, а сердце разрывалось от бешенного ритма, такого, что заломило в груди.

За окном уже давно рассвело.

В комнате я оказалась не одна. Паула как раз прошла к моей кровати и положила в изножье стопку вещей.

– Одевайся и выходи обедать. После милорд просил проводить тебя к нему, – сухо сказала она.

Прогоняя отступающий помалу страх, я села в постели, чувствуя, как рубцы на спине неприятно саднят.

– Чьи это вещи? – хмурясь, спросила я.

– Какая разница? – бросила экономка. Кажется, она всё гневилась, и я не в силах это исправить, недоверие к себе я заслужила, и теперь сложно переубедить строгую управляющую в обратном. – Поспеши, – непреклонно потребовала экономка.

Паула ушла, оставив меня одну.

Я потянулась за одеждой. На этот раз эта был какой то пиджак изумрудного цвета с золотистыми застёжками на груди и расшитыми золотистой тесьмой рукавами, а штаны были чёрного цвета. Эта одежда походила на ту, которую носил мой брат, когда учился.

Я взяла всё в охапку и поднялась. После недолго сна почувствовала себя гораздо лучше. Убедившись, что коридор пуст, прошла в купальную комнату, где было зеркало. Заперлась изнутри и принялась переодеваться, но прежде сполоснула лицо прохладной водой и расчесала растрепавшиеся за ночь волосы. Их нужно будет скоро снова сделать короче. Стянув рубашку, я повернулась к зеркалу спиной – бурые рубцы на белой коже виднелись отчётливо. Сколько времени потребуется, чтобы они зажили окончательно и исчезли? Если они вообще могут исчезнуть, что вряд ли. Отбросив рубашку, я потянулась за чистой.

Одеться получилось не так быстро – слабость в пальцах и во всём теле делала из меня тряпичную куклу. Для меня оказалось настоящим подвигом застегнуть эти многочисленные запонки. И как Рой с ними справлялся по утрам? Столько терпения нужно…

Закончив, я поправила небольшой ворот стоечку, заново оглядела себя. Сейчас я напоминала юнца, который случайно примерил форму курсанта. Щепка, возомнившая себя мужчиной.