— Вот, черт! — непроизвольно ругнулся он, вызвав к себе всех приближенных помощников.

— А, дьявол! — не удержался снова и на этот раз вызвал ближайших родственников и свою головную боль.

В кабинете мгновенно стало тесно и нечем дышать.

— Извините, — отозвался Люц, покидая место несанкционированного сбора, — вырвалось… вот Галя! Заразила, паразитка!

9

Я спала, наверное, в первый раз за долгое время крепко, спокойно, сладко, в полной невесомости. Мне снилось ночное искрящееся море, его теплое дыхание с привкусом соли на губах, мерный прибой и шипящий накат волн на берег, а не раздражающее щелканье клешней нескольких крабов, выползших на белый песок.

— Эй, ты! — послышалось со стороны крабов. — Вставай.

— Пошел к чельду! — буркнула я, перевернувшись на другой бок. Говоривший в группе краб исчез, а я увидела во сне улыбчивого Нардо, предлагающего еще поспать, следом вспомнились его крепкие объятия…

Нега от его прикосновений растворилась под крабий вопль:

— Ты! Вставай!

— Идите вы к дьяколу! — выдала я, представив сердитого Люца в сером овальном кабинете. И там, о чудо, со всех стеллажей одна за другой срываются самые увесистые фолианты и все падают прямиком на рогатую голову. И звук при этом глухой, как от столкновения с пустым сосудом — «бум, бум-бум, бум».

Потеряв еще несколько из своих собратьев, оставшиеся крабы переглянулись и, вместо того, чтобы тихо скрыться в волне, вдруг как рявкнут:

— Вставай!

— А вы к чельдовой бабушке шагом марш! — в том же тоне ответила я. Рекоции вполне могут понравиться экзоты — говорящие морепродукты. Ну, а ее плотоядным растениям — крабовые панцири.

О, этот сон был прекрасен и исполнял все желания: как я сказала, так они и сделали — развернувшись, промаршировали дальше по песку, пока не растворились за горизонтом. Я же, подложив ладошку под щеку, провалилась в очередной сон с песком, бризом, чельдом и набегающими волнами.

Не прошло и часа, как меня позвали вновь:

— Галочка…, Галя, Галочка проснитесь.

Людей с такими голосами мне посылать не приходилось ранее ни разу, потому как они более тактично подходят к побудке, к тому же я вовремя вспомнила, кому принадлежит голос. Но возмущение даже это обстоятельство удержать было не в силах.

— Вы издеваетесь?!

— Галя, ты спишь вторые сутки.

— Ну и что! — я протерла глаза и уставилась в нечто сиреневое, пупырчатое, низко нависшее надо мной. — Подумаешь, два дня проспала. Ничего страшного, у вас же не произошло ничего интересного.

В ответ сдержанное молчание демона.

— Вот видите! — пробурчала я, недовольно переворачиваясь на другой бок. Чуть не слетела с узкой койки, но, удержавшись, продолжила бурчать. — Ничего не произошло, а вы будите. Оставьте меня поспать еще немного…

— Галочка, ты не дома.

— Знаю, — выдохнула я тихо. — Я у Ган Гаяши в гостях… у Океанического безобразища.

— Вообще-то нет. — Тактично заметил демон. — Мы не у Ган Гаяши.

— Что это значит?

— Лишь то, что мы с тобой к спальням не дошли.

— А куда вы меня пон-е-е-е-если? — зевнула я.

— Не знаю, но в заточении мы сидим вторые сутки. И ты все это время спишь.

От такого сообщения я с инстинктивно села.