И опять я подумал, что самая высокая и человечная вера, вера не в действие, которое дано нам в непосредственном и неоспоримом восприятии, а в мотив действия, который невидим, скрыт. Утрата этой веры — может быть, самый тревожный симптом, потому что говорит о человеческой разобщенности.

И тут подвернулась одна полуанекдотическая, дурашливая история, которая, как и шутейное размышление о местах в автобусе в той университетской дискуссии, содержала в себе достаточно богатую, далеко не дурашливую информацию.

Старая женщина, педагог, учившая английскому языку несколько поколений студентов в солиднейшем языковом вузе, выйдя на пенсию, когда ей было уже за семьдесят, загрустила, что теперь никому не нужна, и дала объявления: «Педагог с пятидесятилетним стажем дает уроки английского языка детям и взрослым бесплатно». Совестно ей было на старости лет войти в меркантильную корпорацию репетиторов, да и в деньгах не нуждалась, помогали хорошо устроенные дети, была пенсия. Дав это объявление, она тут же сообразила, что написала в нем лишнее: не надо было упоминать о взрослых, ведь наплыв, вероятно, будет большой, сил у нее немного, лучше сосредоточиться на детях. Как показало все последующее развитие событий, объявление в самом деле содержало нечто лишнее, но как раз не то, совсем не то, о чем она думала. Старая женщина положила у телефона чистые листы бумаги и хорошо отточенные карандаши, чтобы записывать все необходимые данные, и стала ожидать «наплыва». Ей не позвонил ни один человек.

Она подумала, что объявления не попали в витрины, которые она сама выбрала, когда оформляла. Нет, они висели там, на видном месте.

Неужели никому в большом городе не нужны ее уроки, ее опыт? Телефон молчал.

Тогда она позвонила сама более молодым коллегам, которые, как было ей известно, посвятили себя репетиторству, чтобы узнать, как обстоят дела у них. Те ответили, что от желающих нет отбоя. «Почему же у меня никто не хочет учиться?» — «Не может быть, — отвечали ей, — быть не может». — «Вот я дала объявление…» Наконец, самый дотошный из собеседников заинтересовался полным текстом объявления и… заикаясь от неловкости, пояснил, что в нем есть «нечто лишнее». Не надо было писать: «бесплатно». То, что хорошо, стоит дорого. И чем дороже, тем лучше. Нарасхват идут самые дорогие репетиторы, в их силу особенно верят.

«Нет, нет, тут не то, не то, — отмахнулась досадливо старая идеалистка, — наверное, людям совестно беспокоить меня, потому что я стара, устала…»

Она не допускала самого «естественного» объяснения: в ее бескорыстие не верили.

Время от времени я получаю горьковатые, а то и горькие по-настоящему письма об этом неверии.

Вот одно из них:

«…В твое бескорыстие не верят, потому что не хотят быть обязанными тебе. Особенно это ранит в мелочах, но ведь из мелочей состоит жизнь. Недавно я оказала одному человеку, немолодой, как и я, женщине, чепуховую услугу: перепечатала ее документы, а она несет мне через час корзину ягод. Я, было, обиделась, а потом подумала: наверное, это легче для нее. Помнить, чувства иметь — дело душевно хлопотное, а тут отдал вещь — и конец».

Отдать вещь, конечно, легче, чем отдать частицу сердца или хотя бы крупинку чувства.

…Один читатель написал мне о том, что его все больше тревожит «атомизация» человеческих душ. В юридической науке существует основополагающее понятие: «презумпция невиновности», то есть, пока не установлена и не доказана судом виновность человека, то, что бы он ни совершил, общество и сами судьи не должны видеть в нем вора или убийцу.