А ещё потому Пилат осёкся, что, стань он, как, похоже, надеется его жена, принцепсом, не придётся ли ему в этих оргиях Тиберия сменить? В соответствии с какими-то мистическими, неизвестными ему законами поддержания власти в Империи? Разве не все римские императоры, да и вообще великие военачальники были такими же… служителями? Миров, как учат авторитеты, два: мир вождей и мир исполнителей — и законы их существования различны… Протомужчины и андрогины. Соответственно, чтобы стать уважаемым человеком, вождём, надо…

Пилат был в затруднении. Что теперь? Размышляя с отрицающим власть киником о глубинных закономерностях жизни, признаться в некоторой своей готовности… к власти?

— Как всё-таки в армии было просто, — вздохнул Пилат. — Если кто-либо начинал домогаться легионера, то блудника согласно приказу казнили, будь он хоть командиром легиона… Парадокс! Ведь создававшие эти законы — сами такие… — Пилат сжал кулаки, но наместник их быстро разжал. — Да, политика… Зачем только я в неё влез?.. Иной, непонятный мир… Такое впечатление, что они и одного слова правды произнести не в состоянии…

— А как думаешь: закон о прелюбодеяниях зачем? — спросил Киник. Он имел в виду тот закон, пытаясь обойти который Пилат и преображался по ночам в торговца.

— Как зачем? — удивился Пилат. — Для поддержания нравственности нижестоящих. Властвующий — образец для подражания. Назначение государственных учреждений — справедливость.

Киник скептически усмехнулся.

— А для чего же ещё? — нахмурился Пилат. — Прелюбодействующего с должности — долой.

— А с кем — прелюбо… действующего? — внешне Киник был спокоен, одни глаза веселились от новой мысли.

— Понятно с кем — с гетерами.

— Женщинами?

— Точно.

— Так нельзя прелюбодействовать вообще или только с женщинами?

Пилат, потрясённый, замер.

Киник завершил мысль:

— Со сверхлюдьми, соответственно, можно. Этот закон создан протомужчинами — в их же собственных интересах. Цель: очистить высшие должности от потомков андрогинов.

— Ого! — лицо Пилата выражало полную растерянность. — Я так раньше никогда не думал… Действительно, против самих себя законы не пишут…

— Да. Смысл всякого закона не в том, чт`о о нём внушают народу. Закон всегда работает на них.

— Да-а-а…

Киник, дав Пилату время оценить мысль, продолжил:

— Если в тебя кто-то влюбился, то это многое объясняет.

— Что — многое?

— Да всё. Скажем, ту же жестокость последнего убийства. Для них, — Киник уже имел в виду сообщество «сверхлюдей», — ребёнка убить столь же просто, как своего… Кто как не они своих убивают с лёгкостью?

— Да. Верно.

— Понятно также и то, что им необходимо меня устранить. Убить. Но не как плоть — но как нащупывающего путь к логосу. Нож был направлен против логоса.

Пилат задумался. Глубинные закономерности жизни — что он о них знает? Почему они и впредь должны оставаться для него запретным знанием?

— К тому же, — продолжил Киник, — становится понятно самое главное — зачем тебя заставили обниматься с трупом! Мы упёрлись, что он — любовник твоей жены. Но с чего мы взяли, что это — главное?! Он ведь не столько любовник твоей жены, сколько любовница мужчин, причём многих.