– Завтра погода будет супер… а я лыжи новые еще не обкатала…

    На Ронтаре была ночь. Запрокинув голову и изучая рисунок новых, совершенно незнакомых мне созвездий, я даже пропустила момент, когда за спиной исчез портал – просто вдруг нас осталось только трое. Против целого мира. Глубоко вздохнув, я посмаковала незнакомые запахи местного разнотравья и осталась довольна – дышать было приятно… В отличие, скажем, от задымленной Москвы или Парижа… Да и температура вокруг была довольно комфортной – судя по ощущениям, конец лета…

    Попробовав, как вынимаются из ножен мечи, я подхватила с земли свой рюкзак и, пихнув в бок наклонившегося над своими вещами Щепкина, буркнула:

    – Ну что встали-то? Пошли… Нам еще до деревни топать… И этого самого Кольена искать…

    – Ну Коляна мы найдем, думаю… А что это у тебя с рюкзаком? – выпрямившись, поинтересовался Глаз и, подойдя ко мне вплотную, начал изучать что-то за моей спиной… Я зажмурилась и замерла, а через мгновение, обожженная его поцелуем в шею, притворно пробурчала что-то про косоглазых дурней, не способных разглядеть в темноте даже собственные кривые руки, и, весьма довольная началом путешествия, двинулась вслед за улыбающимся братом…

    Деревня, до которой мы добрались на рассвете, по меркам Аниора должна была считаться весьма зажиточной – сотни полторы домов, привольно раскинувшиеся по одну сторону небольшой речушки, выглядели очень опрятно. Укрытые в зелени садов, с довольно большими наделами земли, они выглядели игрушечными и напомнили мне детский отдел в каком-то магазине Вены. Украдкой вздохнув по поводу мира моей мечты – Земли, я полюбовалась на безумной красоты дерево, ветви которого ломились от плодов, похожих на яблоки, и еле удержалась от соблазна перелезть через невысокий заборчик и попробовать один из них.

    – Мда, это вам не Россия… – грустно пробормотал Вовка, на ходу проведя пальцем по перилам мостика, перекинутого через небольшой ручеек. – Ни одной занозы… Даже как-то неинтересно…

    – Я тебе потом настругаю… Мало не покажется, – съязвила я. – А вон и абориген!

    – Блин, Беата, я никак не могу привыкнуть к этим дурацким обучающим программам Эола… – вдруг признался Вовка. – Ты разговариваешь так, как будто закончила вуз. Абориген, блин…

    – Это не программы, бестолочь… – ухмыльнулась я. – Тебя наслушалась, красноречивый ты мой… А сколько я матерных выражений запомнила – если бы ты знал… Ты мне как-нибудь объяснишь, что конкретно значит каждое?

    Глядя, как краснеет Щепкин, расхохотался Ольгерд, а вслед за ним и я…

    Тем временем сухощавый, благообразного вида старичок, продирающий заспанные глаза у дверей миленького домика неподалеку, увидев нашу компанию, вдруг резво соскочил с крыльца и засеменил нам навстречу. Внимательно рассмотрев каждого из нас, он облегченно вздохнул и поинтересовался:

    – Ну как добрались, господа? С прибытием на Ронтар! Мне Маныш не просил ничего передать?

    У нас отвалились челюсти.

    – Режим секретности, знаете ли… – ехидно ухмыльнувшись, пояснил дедок и наконец представился: – Резидент Службы на Ронтаре, Хранитель Кольен к вашим услугам… Можете не представляться – у меня есть ваши голографии и море информации о вас и ваших возможностях… Давайте пройдем в дом – позавтракаете, заодно и поговорим…

    …В отличие от берлоги Эола дом у местного хранителя поражал отсутствием всяческой технологической дребедени – обыкновенная деревянная мебель, кусок чистого белого полотна вместо скатерти на столе в гостиной, занавески на окнах и десятки мелочей вроде забытой на подоконнике скалки или ухвата, прислоненного к здоровенной печи, что вызывало ощущение нереальности происходящего.