Иногда, рассуждая сам с собой, я допускал такой вариант, когда-то, когда сам только-только познакомился с Программой, у меня быстро возникло такое предположение, но вот поступило материальное его подтверждение – и мне стало не совсем по себе.

    – Я так понимаю, – сказал я, – что у вас есть причины, появиться здесь? А, самое главное, выкладывать нам суть вещей?

    – Да, – кивнул Аврелий. – Хотелось бы, если честно, этого не делать, в общем-то, ни к чему это, но – обстоятельства! Помните, у вас была ситуация, когда вам потребовалась помощь Александра? – Он указал на Сашу. – Так же как вы готовы были довериться ему, я сейчас готов довериться вам.

    – Вы бы хоть точнее объяснили суть дела, – укоризненно сказал Мишка. – Выходит, решение кинули мне вы. Но, значит, вы как-то ограничили возможности его повторения другими изобретателями в нашем мире?

    – Я не хочу, чтобы у вас возникал некий комплекс неполноценности, – Аврелий, казалось, чуть смутился. – Его не должно быть. Ваше развитие, в принципе, не ограничено, но есть некие мировые константы, назовём это так, которые в вашем мире обойти нельзя. Эти константы определяют развитие науки, которая, однако, имеет значительную степень свободы.

    – То есть, всё зависит от того, что вкладывает создатель программы? – поинтересовался молчавший до сего момента Колотвинов.

    – Именно так, – энергично кивнул Морон. – Так же Михаил, например, вложил возможность полётов с, якобы, сверхсветовыми скоростями в мире, который моделировал он.

    – Значит, в нашем мире, то есть, в нашем с ним бывшем, чёрт, вот в этом мире, – сказал я, – таких полётов быть не могло и не будет?

    – А вот вопрос по существу! Если ваш мир будет развиваться достаточно долго, проблема может быть решена. Просто я закладывал изначально именно такие постулаты существующей реальности, как и в своём мире. Пронимаете, мир Земли – это специальная модель возможного развития моего мира с определённо указанными параметрами вариации. В некий момент взята точка отсчёта, и с неё идёт самостоятельный процесс. Я, конечно, мог бы вмешиваться, но этого не делаю, поскольку этого и не требуется экспериментом. Почти никогда не делаю, – добавил он.

    – И одним из исключений явилось наитие для меня? – спросил Мишка.

    Аврелий кивнул:

    – Мне в голову вдруг пришла мысль, а что будет, если во вторичном мире создать предпосылку формирования своего виртуального мира? В целом, чтобы это никак не влияло на мою модель, я постарался не допустить глобального распространения технологии. Вот это явилось бы нарушением модели.

    – Да-а, – протянул Премьер, плотнее запахиваясь в простыню и обращаясь к Монарху, – получается, Ваше Величество, что мы даже не вторичный, а, как это – третичный мир, что ли?

    – Ни у кого не должно быть никаких комплексов, – замахал рукой Аврелий. – Сами для себя вы совершенно реальны, просто один мир является совершенно независимой подсистемой другого…

    – Совершенно независимой? – Мишка с сомнением посмотрел на Морона.