С удовольствием позавтракав яичницей с помидорами и луком, поджаренной на сале и запив это хорошей кружкой крепкого, сладкого чая, я вышел во двор с капитаном покурить. Ещё во время завтрака, заметив, что он всё время поглядывает на часы, я подумал, что он куда-то опаздывает. Ошибался. Едва докурив папиросу до половины, он, в очередной раз, глянув на часы скомандовал:

– Всё! Перекур окончен! Нас ждут, – и направился в глубь двора, к небольшому домику, в котором я ещё не был. Предъявив удостоверение часовому у входа в дом, капитан провёл меня внутрь. Пройдя через небольшой коридор и уютную прихожую мы подошли к массивной, дубовой двери перед которой стоял ещё один сотрудник НКВД. Увидев нас, он приоткрыв дверь что-то спросил, затем показал жестом, что я могу зайти. Транеев остался снаружи. Пройдя в дверь, я оказался в небольшом кабинете, очень скромно обставленном. Там стоял обтянутый зелёным сукном письменный стол, на котором лежало несколько папок и стоял телефонный аппарат да настольная лампа с голубым абажуром, книжный шкаф у стены напротив окна и два кресла. В одном из которых, за столом, сидел Лаврентий Павлович Берия.

Не сказал бы, что был очень удивлён, увидев его здесь. Чего-то такого я ожидал, но не так быстро. Вспомнив, что я сотрудник его ведомства, вытянулся и поздоровался:

– Здравия желаю, товарищ народный комиссар!

Кивнув головой, Лаврентий Павлович предложил мне присесть и, дождавшись пока я устроюсь в кресле, продолжил:

– Знаете, товарищ Стасов, я долго думал, что с вами делать? Больше всего мне нравилась мысль просто уничтожить вас. Это бы решило множество проблем, – взглянув на моё побледневшее лицо, он снял своё знаменитое пенсне и потирая переносицу продолжил – Не переж