— Это окончательный ответ?

Абсолютно. — Эдвард кивнул.

— Я поняла твою позицию. Марион, не могли бы вы проводить меня в выделенную мне комнату?

Перевела взгляд на девушку, которая, казалось, даже лишний раз не вдохнула в процессе нашей беседы. Она посмотрела на регента, в ожидании одобрения, и он вновь кивнул.

Ух, Эдвард, ты бы не был таким спокойным, если бы знал меня. Если бы понимал, что я достаточно натерпелась в жизни, пока родители витали в облаках и слышать не желали о проблемах, с которыми мне приходилось сталкиваться. И самой тяжелой проблемой было вовсе не издевательство одноклассников, даже не ненависть всех поголовно учителей… Я привыкла бороться за себя.

— Пойдемте, госпожа Виннер, — Марион встала с кресла и направилась к выходу. Я последовала за ней, напоследок пожелав будущему супругу добрых снов. Под добрыми снами я, конечно же, подразумевала какие-нибудь истории Стивена Кинга или даже «сказки» Лавкрафта.

Глава 5

Ну и дыра. Я пораженно осматривала комнату, которую мне выделили. Нет, я понимала, что в этом мире покои подобного типа достойны самых титулованных особ, но с легкостью променяла бы их на свою комнату на Земле. Все эти деревянные кровати с балдахином, шифоньеры из резного дерева, столики на гнутых ножках и шелковые обои — не внушали мне вообще никакого трепета. Я была дитем модерна, и все эти версаль-стайл вызывали у меня только приступы тошноты. А покрытая золотом огромная люстра с подсвечниками возбуждала панику — если такая махина рухнет на меня, то мои проблемы решатся сами собой. А что, нет человека, нет проблем.

— Вам не нравится, госпожа Виннер? — поинтересовалась Марион, замирая у закрытой двери. Мне даже показалось, что в ее тоне скользнуло любопытство. — Это лучшие покои во всем дворце. За той дверью слева от постели находится будуар, в котором вы сможете принимать своих фрейлин. За той, что справа, купальня. Позвать служанок, чтобы они ее наполнили?

Будуар? Фрейлин? Купальня? Божечки, как я хочу домой! Сперва в горячий душ, который можно включить без помощи служанок, потом на мягкий синтетический матрас в обнимку с ноутом.

— Нет, пока не стоит, благодарю, — вежливо отказалась я. — Марион, а сколько лет регенту?

— Тридцать восемь, — спокойно ответила девушка.

Тридцать восемь, значит. Если я верно прикинула, то выходит, что свой пост он занял в двадцать лет. Для развитого двадцать первого века этот возраст, считай, почти подростковый, люди даже институт не заканчивают к этому времени, а Эдвард, значит, уже заценил вес скипетра и державы. С другой стороны, если вспомнить уроки истории, то он даже староват.

Тот же Иван Грозный стал царем, когда ему было три года — опустим семибоярщину, факт остается фактом. Или копнем глубже и дальше, вспомним Тутанхамона, фараон даже крепко подержался за свою жизнь! Кто там еще? Да наверняка много малолеток управляло страной, вот только они плюс-минус были готовы, что рано или поздно на них свалится бремя власти. Я же — нет. Определенно нет. Ни в качестве жены регента, ни в качестве законной наследницы престола.

Стоило срочно соображать, что делать дальше.

Я вновь окинула покои — а потом и Марион — внимательным взглядом. Ладно, в комнате, пожалуй, можно какое-то время пожить, пока не определюсь с точным планом, что делать дальше. Пожалуй, это даже не самый худший вариант — по крайней мере, не темница с соломой. А вот что делать с этой Марион? Заочно определять ее во враги? Или попробовать подружиться для видимости. В том, что это не получится сделать по-настоящему, я не сомневалась.

— На какой день назначат наше с регентом бракосочетание? — как бы между делом поинтересовалась я, проходя вглубь комнаты и изучая внутренности всех шкафов и тумб.