Мистер Н. широко и обворожительно улыбнулся, протянув руку и нажав на камере какую то кнопку, но запись не остановилась.

– Записалось что ли? – тихо пробормотал он себе под нос, – ага, обрабатывается… ну вот и всё, Ной. Ты всё сделал правильно.

Мужчина тяжело закашлялся от серой хмари, всё сильнее заполняющей комнату. Он продолжал лучезарно улыбаться, но даже на видео было заметно, что его глаза блестят от слёз. Мистер Н. поднялся со стула и извлёк из за пазухи старенький SIG. Он повертел пистолет в руках, рассмотрев его со всех сторон, на секунду поднёс к лицу, но отдёрнул руку, будто решаясь на что то.

– Такую планету просрали, – прохрипел он, больше не сдерживая слёз. Грохот снаружи усилился, и очередная порция едкого дыма просочилась сквозь плотно заколоченный дверной проём. На видео стало сложно что то различить, но я успел увидеть, как мистер Н. поднял пистолет и, направив дуло себе в рот, положил палец на спусковой крючок.

– Помощник, выключи! Быстро!

– Выключаю, – ответил Помощник, и голубые лампочки над экраном мгновенно потухли, снова превратив его в обычное кварцевое стекло, за которым всё так же мерцали молчаливые звёзды.

В комнате повисла натянутая тишина. Я повернул голову и увидел, как номер два сидит на кресле, подтянув к себе колени и обхватив их руками. Она дрожала и закусывала губу так сильно, что на потрескавшейся слизистой выступили капли крови. Номер один просто продолжал смотреть перед собой, но его взгляд уже не выглядел таким пустым, как после пробуждения. Я был уверен, что он пришёл себя и уловил каждое слово, сказанное мистером Н.

– Желаете разблокировать отсек X? – спросил Помощник.

Я не решался ответить. Увиденное всё никак не укладывалось в голове и теперь мне было безумно страшно узнать, с чем мы столкнёмся, переступив порог отсека X.

– Да, – неожиданно прошептала номер два, – желаем.

***

Панель у входа в отсек, увешанного предупреждениями, вспыхнула голубым светом, после чего автоматическая дверь издала щелчок и медленно поползла в сторону. Внутри помещение заполнял невесомый туман. Он не был похож на дым в доме мистера Н. – этот скорее напоминал влажную дымку в прохладное летнее утро и не внушал страха. Немного замявшись на пороге, номер один, номер два и номер три, сделали шаг вперёд, наконец оказавшись внутри отсека X. Здесь небывало легко дышалось, и запахи, витающие, в воздухе казались каждому из присутствующих до боли знакомыми. Они исходили от растений, заключённых в прозрачные капсулы, закреплённые вдоль стен. Здесь были ещё совсем крошечные саженцы пихты, и можжевельника, куст сирени и люпина, а также несколько побегов дикой розы и ромашек. В центре помещения располагались три внушительных ящика с нанесёнными на них именами: Сатоши Йен, Гумилёва Аня, Коркилл Блейк.

– Что это? – растерянно спросил номер один, осторожно проведя пальцами по крышке одного из них.

– Наши имена, – сдавленно ответил номер три.

Номер один и номер два растерянно переглянулись.

– Когда я разбудил номер два, то вспомнил своё, – пояснил Йен, – оно как будто само возникло у меня в голове. Разве они не вызывают у вас никаких чувств?

– Гумилёва Аня, – тихо произнесла номер два, – Гумилёва… Аня… О господи!

Она рванулась вперёд и рухнула на колени, вцепившись в крышку ящика. Та поддалась без лишнего сопротивления, и девушка смогла увидеть его содержимое. Она прикрыла рот ладонью, чтобы не вскрикнуть.

– Что там? – обеспокоенно спросил номер три.

– Нет… – шептала девушка, – нет, нет, нет!

Воспоминания нахлынули на неё ударной волной, оживляя в дремлющей памяти прошлое. С момента пробуждения в капсуле она ничего о себе не помнила.