Я вздохнула. Не хотелось бы становиться убийцей. Я напросилась тренироваться с Майклом и его агентами, чтобы проводить больше времени с отцом. Чтобы произвести на него впечатление. Он уважал своих людей, а я хотела заслужить это уважение.

Хотелось быть кем-то большим, нежели испорченной, избалованной, ленивой дочерью… как он частенько меня поддразнивал. Он никогда не жаловался, даже получал удовольствие, уделяя мне время, но я стала замечать разницу между его людьми и мной.

Майкл неохотно согласился на мое участие. Во время обучения мне приходилось так же тяжело, как и мужчинам. Я дралась, охотилась, познавая тонкости владения оружием.

Уже потом я наблюдала, как мои коллеги-мужчины уходят на задания, а я остаюсь ни с чем. Я слышала, как они обсуждают свои зверства, совершенные во время вылазок. Я ощущала их гордость за защиту слабых больше, чем они сами. Вскоре стать настоящим агентом стало моей заветной целью. Дни шли и дело уже было даже не в Майкле, а во мне. Что я могла сделать, чтобы помочь?!

Наконец, Майкл дал мне шанс проявить себя. То первое убийство оказалось труднее, чем я ожидала. Однако менее трудным, чем ожидали остальные.

Я — Рака — чувственный, миролюбивый любовник, но я легко отняла жизнь. Именно тогда я поняла, что уничтожение зла было своего рода чувственным танцем и моим способом сохранить мир. Убийства стали моей второй натурой.

Люциус вытянул свои длинные, толстые ножищи, заняв все мое личное пространство. Он сел напротив меня, ни одна часть нашего тела не соприкасалась. Я по-прежнему ощущала жар его тела и мне это не нравилось.

Он не нравился мне и точка. Он пошатнул мое внутреннее равновесие. Равновесие, в котором я так отчаянно нуждалась. В конце концов, я зарабатывала себе на жизнь, убивая чужаков и людей, жестоко, не задумываясь и не сожалея. Отвлекись я на секунду — и это будет стоить мне жизни.

Я знала это. И все же позволила себе отвлечься. Я находилась здесь, смущенная мужчиной, который причинил мне боль, не имеющую ничего общего с физической расправой.

Я украдкой бросила на него взгляд, мои глаза остановились на его губах. Несмотря на то, что они были пухлыми и розовыми, в них чувствовалась жесткость его натуры. Несносность. Как и весь он сам.

Но я не думаю, что они были жесткими, когда он целовал женщину. Нет, они становились нежными и шелковистыми. Горячими. Совершенными. Абсолютно совершенными.

Мужчина, который выглядел подобным образом, состоял из лезвий и ножей, мускул и сухожилий, с головы до пят он был воином. А не любовником, который бы возлежал на женщине, даря ей несказанное удовольствие. И все же, думаю, он преуспел и в том, и в другом. Не то чтобы я горела желанием узнать об этом из первых рук.

Сдвинувшись в сторону, я позволила себе разглядеть все остальное. Изменение в его облике продолжало меня удивлять. Мужчина каким-то образом преобразился, прежде чем уехать из Нью-Мехико.

После нашей безобидной возни в тренажерном зале мы пошли каждый своей дорогой — принять душ и переодеться. Люциус появился, перекрасив свои черные волосы в абсолютно белый цвет, у него была проколота левая бровь, а на основании шеи красовалась татуировка с черепом. Он выглядел по-дьявольски сексуально.

— Хочешь сказать мне, что думаешь по этому поводу? — обыденным тоном спросил он.

Мое сердце забилось при звуке его голоса. Будто бы я признаюсь в этом!

Ни он, ни я не сказали ни слова о перевоплощении. Я могла догадаться, почему он так поступил. Очевидно, он уже раньше бывал в Новом Далласе… под другой личиной.

Он, вероятно, работал с людьми, с которыми нам предстояло встретиться, а они знали его в этом образе.

Люциус продолжал наблюдать за мной, я заметила, что его ледяной взгляд стал напряженным. По крайней мере, цвет его глаз не изменился.