Я почти сказала ему однажды, после того как он подарил мне машину, которую умоляла его купить. В конце концов, я решила не портить момент.

Другие, ну, если люди узнают, что я оставляю свое тело незащищенным, без охраны и уязвимым для нападения, то стала бы жертвой своих врагов. На охотницу началась бы охота.

Со вздохом я вернулась к поставленной задаче. Прямо сейчас мое физическое тело распласталось на кровати словно в сказке «Спящая Красавица». Совершенно неподвижное, золотые волосы рассыпались по плечам и рукам. Если бы не мерцающая золотом кожа, я бы легко могла сойти за человека.

Я закрыла глаза и представила Люциуса. Жесткие линии и овал лица, шелковистость губ. Широкую и мускулистую грудь.

Вскоре, призрачный ветер трепал мои волосы.

Я потеряла опору под ногами. Мой дух, притягиваемый невидимой нитью, начал двигаться. Быстрее. Быстрее. Огни проносились мимо меня, мерцая и расплываясь.

Вскоре комбинация голосов… — один грубый, но интеллигентный тембр, другой плавный баритон… набрала громкость.

Я резко остановилась и ахнула.

Поскольку стояла в кабинете очень похожем на кабинет Майкла. Я знала, что, вне всякого сомнения, к моему отцу это не имеет отношения. Деревянные панели были тоньше, другая мебель, более современная. Над столом возвышалась красно-фиолетовая колона из оргстекла. Книжные полки пурпурного и желтого цвета выстроились в линию у одной стены. Посеребрённые тумбочки и пуфик из искусственного меха заняли угол.

Кроваво-красный ковер покрывал пол из дуба, и большой портрет обнаженной рыжеволосой женщины… очевидно, натуральной рыжеволосой женщины и третьей жены Джонатана… висел над неосвещенным камином.

Мой взгляд скользнул в центр комнаты. Где Люциус развалился на лаймово-зеленом диване, в одной руке с бренди и с сигарой в другой. Он вновь покрасил волосы, в этот раз в насыщенный коричневый цвет грецкого ореха.

Шрам пересекал его правый висок, контактные линзы, затемняли голубо-ледяные глаза до такого же оттенка что и волосы.

Как я и предсказывала, пирсинг и татуировки исчезли. Люциус втиснул свое мускулистое тело в дорогой шелковый костюм.

Я почти не узнала его. Хотя, его выдавали губы. Он не мог изменить их пухлую, розовую мягкость. Я облизнула свои, когда картинка промелькнула в голове, как он жадно меня целует. Заставляет мое тело пылать.

Мне предназначено всегда так реагировать на этого мужчину?

Другой мужчина сидел напротив него. Джонатан Паркер. Потакающий своим желаниям, убивающий жен плейбой. На его фотографии не отображалась сопутствующая ему аура порочности, развращённости, которую он не мог скрыть в реальной жизни.

Сигарный дым окутал его, когда он дьявольски усмехнулся чему-то, сказанному Люциусом.

— Значит ты встретил иную, которая разжигает твою кровь, да? — спросил Джонатан. Он потягивал янтарную жидкость из стакана, разместив ноги на дорогом журнальном столике. А широкая улыбка, показывала слишком белые, слишком идеальные зубы.

— И при этом она Рака. — Паркер тоскливо вздохнул. — Буду честен. Всегда хотел поиметь Раку. Все это золото…

— Она моя, — отрезал Люциус. Он сузил глаза, не оставляя ни намека на шутку. Лишь смертельную угрозу. — Она — единственная причина, по которой я вернулся сюда. Я хочу ее. Она моя, — повторил он.

Откинувшись, Паркер помассировал мочку уха свободной рукой.

— Она горячая штучка?

— Да, словно огонь и лед. В одно мгновение она раскаленная лава, а в следующее айсберг. И она не хочет иметь со мной ничего общего, — признался он, теряя всю свою мрачность и становясь робким.