— Судя по тому, как ты рассвирепел, предполагаю, ты действительно кое-что разузнал.

— Да ты только тем и занимаешься, что выводишь меня из себя.

Холт направился к стереопроигрывателю.

— И насколько близко ты подобрался к вору? — спросила она, когда саксофон затянул блюз.

— Ни на сколько.

Так как это было ложью, он решил подсластить ее частичкой правды:

— Думаю, грабитель где-то поблизости, потому что пару недель назад он вломился сюда и устроил обыск.

— Что?

Сюзанна вскочила с кресла.

— Пару недель назад, и ты ничего мне не сказал?

— И что бы ты предприняла? — хмыкнул Холт. — Достала лупу и охотничью шляпу?

— Я имею право знать.

— Теперь знаешь. Просто присядь, ладно? Вернусь через минуту.

Он вышел, а она заметалась по комнате. Холт знал больше, чем говорил, но, по крайней мере, удалось, воспользовавшись настроением, что-то вытянуть из упрямца. Ливингстон рядом, совсем близко, к тому же разнюхал, что внук Кристиана может представлять для него интерес. То, что Холт подвергается опасности, подталкивало к более настойчивым попыткам выведать дополнительные крохи информации, и это не составит труда, решила она, раз уж удалось вывести его из себя.

Свечи пахнут, отметила Сюзанна и мысленно улыбнулась. Невозможно представить, что Брэдфорд специально купил свечи с запахом жасмина, да еще целых полдюжины. Она погладила каллы, которые мужчина — не слишком умело — расставил в вазе. Может, ему все-таки нравится возня с цветами, подумала она, вряд ли он сумел бы так убедительно притворяться, если бы хоть чуточку не нравилась.

Когда Холт вернулся, она улыбнулась, потом озадаченно взглянула на него:

— Это шампанское?

— Да.

И почувствовал отвращение к себе. Он-то воображал, что очарует ее, вместо этого только удивил.

— Хочешь или нет?

— Конечно.

Лаконичное предложение было настолько типичным для Брэдфорда, что Сюзанна не обиделась. После того как Холт налил им вина, она рассеянно чокнулась с его бокалом.

— Ну, если ты уверен, что это Ливингстон вломился в твой дом, то…

— Еще одно слово, — с обманчивым спокойствием заявил Холт, — только одно слово о Ливингстоне, и я вылью остатки шипучки на твою упрямую башку.

Сюзанна потягивала шампанское, понимая, что должна быть осторожной, если не хочет выбросить на ветер дорогое вино и закончить вечер с липкими волосами.

— Просто пытаюсь прояснить картину.

Холт издал звук, похожий на расстроенный рев, и отошел подальше, в такт шагам в бокале бултыхалась золотистая жидкость.

— Хочет ясную картину и при этом слепа, как летучая мышь. Я выгреб двухмесячную грязь и пыль. Купил свечи и цветы. Выслушал лекцию какого-то идиота о винах. Вот тебе ясная картина, черт возьми.

Сюзанна надеялась разузнать информацию, а не привести его в бешенство.

— Холт…

— Просто сиди и молчи. Стоило догадаться, во что это выльется. Бог его знает, почему я решил пойти таким путем.

Истина расцветала в сердце, и она улыбнулась. Холт старался создать романтическую обстановку, но она слишком сосредоточилась на собственном замысле, чтобы сразу все понять.

— Холт, очень мило с твоей стороны принять на себя столько хлопот. Прости, если кажется, будто не оценила твоих усилий. Если тебе хотелось, чтобы я пришла сюда, и мы занялись любовью…

— Не хочу я заниматься с тобой любовью!

И тут же злобно выругался.

— Конечно, хочу, но сейчас не до этого. Я собираюсь попросить тебя стать моей женой, черт побери, так что сядь!

Сюзанна внезапно обессилела и плюхнулась в кресло.