Ника встала из-за стола и заглянула в крохотную прихожую, отгороженную от студии стенками из оргстекла. Сейчас по этим стенам висела одежда на специальных крючках, потому входная дверь не видна с рабочего места. А дверная ручка действительно поворачивалась, но как-то странно, неуверенно…

— Толик, ты? — крикнула Ника. — Что ты там возишься? Заходи…

Толик — охранник из службы безопасности, Ника его прозвала обходчиком. В свое дежурство Толик регулярно обходит этажи, проверяя… что уж он тут проверял, Ника с трудом представляла. Посетить студию в столь поздний час некому, когда офисы на этажах пустуют.

А Толик-то не ответил. Странно. Дверная ручка вернулась в исходное положение, дверь так и не открылась. Очень странно.

— Алло-о!.. То-лик! — еще раз крикнула Ника, разделяя слова на слоги. — Это ты?.. (В ответ — гробовая тишина.) Что за ерунда! — пыхнула Ника, шагнув в прихожую.

Шагнула и внезапно застыла. Если Толик не ответил, то его там нет — логично? А раз это не он, то… кто? Почему, открывая дверь, кто-то там, в коридоре, не открыл ее? Почему не отозвался?

Тревожно екнуло сердце, подсказав: за дверью некто с дурными намерениями. Может быть, совсем-совсем с плохими намерениями. У Ники задрожали от страха коленки и почему-то локти. Причем здесь локти, какое им дело до остального тела и головы, которая сообразила: за дверью угроза? Сейчас психов полным-полно, их же не лечат, они гуляют на свободе, а в обесточенных мозгах одни «тараканы» обитают, жаждущие крови. И здание огромно — это то, что нужно садистам. Ты тут кричи, не кричи — никто не услышит. Но телефон-то есть! Ника нажала на «горячую» клавишу, Толик взял трубку сразу, его мобила на дежурствах всегда под рукой, он ответственный:

— Алло, Ника?

— Толик… — Она заговорила шепотом, отойдя от прихожей. Одновременно искала, чем бы защититься. — Ты далеко?

— Внизу, а что случилось?

— Умоляю, поднимись… Срочно! Тут кто-то бродит, пытался ко мне зайти… но почему-то не зашел… Мне не по себе.

— Иду.

Штатив! Хорошая штука для самообороны. Ника взяла его и приготовилась встретить злоумышленника, но дверная ручка оставалась в покое. Закрыться бы на ключ, да теперь страшно подойти, вдруг дверь распахнется и там… там что-нибудь стрра-ашное! Дурацкие мысли выедали мозг. Тем не менее Ника разыграла целый спектакль для тех, кто притаился за дверью:

— Уже подходишь, Толик?! А я думала, ты ко мне сейчас пытался зайти… Не ты? Ну, давай, чай уже готов, я жду… А, уже на этаже?

Минута прошла, вторая… Черт, это просто мука!

Еще одна минута прошла, дверь оставалась в покое.

Шаги! Громкие, тяжелые… Прекратились.

— Ника, это я, — раздался долгожданный голос.

— Толик… — с облегчением выдохнула Ника, обмякнув.

Он вошел, второй парень из охраны решил пройтись по коридору и посмотреть, что за поворотами, которых в этой башне, как в лабиринте Минотавра.

— Ну, что тут? — спросил Толик, обводя светло-карими глазами наивного добряка студию Ники.

Славный. Толик действительно добряк, правда, малость занудливый, а занудство — не самая притягательная черта.