– Хватит! – приказал замполит. – С Бирюковым больше не спорить, на тему войны не говорить. И вообще о войне ни с кем не говори, а то не так поймут, не отмоешься потом.

– А как же перестройка, гласность?

– Гласность – это то, что в газетах напечатано, а свое мнение при себе оставь.

Не добившись проведения надо мной суда офицерской чести, участковый пошел на прием к парторгу отдела, но попал под горячую руку: парторгу с утра накрутили хвост – указали в райкоме партии на отсутствие самокритики в наглядной агитации.

– В стране гласность, самокритика, а у вас об этом даже строчки в стенгазете нет, – корил парторга секретарь райкома. – В вашем отделе что, нет недостатков? Вы что, все преступления раскрыли и с уличным хулиганством покончили? Вам не кажется, что вы вместо ускорения сбавили темп в воспитательной работе? Активизируйтесь, принимайте меры, иначе меры примем мы к вам.

– Этот Лаптев, он клеветник… – начал участковый.

– Что ты мне горбатого лепишь! – не стал дослушивать его парторг. – Если сейчас каждый начнет в прошлом ковыряться и выискивать, кто и чем во времена оккупации занимался, это знаешь к чему может привести? Партия учит нас: отсидел человек за совершенное преступление, искупил свою вину добросовестным трудом – значит, стал полноценным членом общества. Ты глаза, Валерий Петрович, протри! На дворе перестройка, а ты с молодежью собачишься, политические диспуты устраиваешь. Как самый опытный участковый, как наставник, ты должен показывать пример в служебной деятельности, а ты по архивам лазаешь, компромат на старух собираешь.

– Я же не из праздного любопытства в архив полез, – обиделся Бирюков. – Я изучал личность подозрительной гражданки, проживающей на моем участке.

– Даже так? – «удивился» парторг. – Какая, однако, бдительность! На старушку жильцы не жаловались, матом она не ругалась, а ты ее личность изучал, за порядок на вверенном участке переживал? Ну что же, поговорим об участке. Вот жалоба гражданки Систеровой. Ее муж-алкоголик уже полгода семью терроризирует, все из дома пропил, а ты и ухом не ведешь! В чем дело?

– Я не могу его в ЛТП оформить, – насупился Бирюков. – Очередь не подошла.

– Какие меры ты принял, чтобы очередь ускорить? Никаких? Иди, Валерий Петрович, и напиши объяснение на имя начальника отдела. Я на твое бездействие отреагирую по партийной линии.

После беседы с парторгом Бирюков притих, о конфликте, вызванном маленькой собачкой Тотошей, больше не вспоминал. Я бы тоже о нем забыл, но слова участкового о главенстве правды над здравым смыслом запали мне в душу, и я решил, что при случае припомню Валерию Петровичу, как он меня правдолюбию учил. Случай не заставил себя ждать, но ударил он не по участковому, а по его родственникам, причем с совершенно неожиданной стороны.

2

В милиции есть два плановых мероприятия, в которых принимает участие весь личный состав, невзирая на должности и звания, – это первомайская и ноябрьская демонстрации. 7 ноября 1986 года мне выпало стоять в оцеплении, контролировать прохождение колонн трудящихся по главному проспекту города к площади Советов.

Промерзнув на демонстрации, я вернулся в отдел, просмотрел в дежурной части сводки происшествий за сутки. Ничего существенного. Перед праздником всегда наступает затишье, преступления начинают сыпаться вечером в праздничный день и продолжаются всю ночь до утра. Если на следующий после праздника день выпадает выходной, то пик преступности приходится на него.