– Мама! – ужаснулась Маша. – Сейчас же не Новый год, чтобы наряжаться елкой! Что это за вульгарный вид?

– Мы не должны выделяться, – сурово сдвинула брови Валентина. – Там в ресторане все женщины выглядят красиво. Мне нельзя быть хуже, заметят.

Маша только безнадежно покачала головой.

– Ну да… – фыркнула она. – А так мы – как реклама эскорт-услуг экономкласса.

– Не ворчи, – прервала ее свекровь. – Подумай лучше, что нам Боника хочет сказать?

Бонике и вовсе было не до разговоров. Ей хотелось на улицу, а хозяйка так активно занялась собой, что на нее никакого внимания не обращала. А на улицу требовалось с каждой минутой все сильней. Поэтому собачонка сначала просто крутилась возле хозяйки, потом начала повизгивать и бегать к прихожей, а потом и вовсе – уселась перед дверью, задрала голову и протяжно, горько завыла.

– Мне кажется, она гулять хочет, – догадалась Маша. – Ее сегодня вечером еще не выводили. Только мы все равно не успеем.

– Действительно, – быстро согласилась Валентина, надела свой пуховик, влезла в сапоги и схватила на руки собачку. – Все, Машенька, мы готовы.

У невестки из рук выпал сапог.

– Мы?! То есть… Боня тоже с нами едет? В «Пингвин»?

– Госсыди! Ну что такого-то?! – изумилась дама с собачкой. – В Европе уже давно никто без собак в ресторанах не появляется, я по телевизору видела. Одевайся скорее, нам еще Бонику выгулять нужно. Да! И не зови ее Боней! Я столько раз напоминала – она же не дворняжка тебе какая-то, а бла