|
10-я танковая дивизия 15-го мехкорпуса Киевского особого военного округа вывела по тревоге 37 и оставила в парке 1 танк Т-34, вывела 44 и оставила 17 Т-28, вывела 147 и оставила 34 БТ-7, вывела 19 и оставила 3 Т-26 (любопытно, что, объясняя причины оставления матчасти, исполняющий обязанности комдива подполковник Сухоручкин указал в докладе: «…часть танков БТ-7 не имела экипажей, так как они были сверхштатными, а поэтому и не могли быть подняты по тревоге»).
Получается, что только в парках оставляли 10–25 % танков старых типов. А сколько машин с изношенными гусеницами и агрегатами вышло из строя во время маршей и осталось на обочинах дорог, так и не вступив в бой? Забегая вперед, заметим, что ситуация с ремонтными средствами и запчастями означала и то, что и те подбитые машины, которые удастся вытащить с поля боя, придется чинить методом «каннибализации» — то есть, делая из двух-трех подбитых и вышедших из строя по техническим причинам танков один исправный. Лучше, чем ничего, но много хуже, чем ввод в бой всех ремонтопригодных танков. Но это будет уже потом, после начала войны. А пока войны нет, разукомплектовывать «почти» боеготовые танки, стоящие в ожидании запчастей или нарядов на ремонт, никто не позволит. Сколько же их было 22 июня 1941-го — танков 2-й категории, нуждающейся в войсковом ремонте? Который мог бы быть произведен даже силами экипажей этих танков — если бы нашлись нужные запчасти? Мы не знаем точного ответа на этот вопрос. А потому… Утром 22 июня в западных округах СССР были готовы вступить и бой: Танков 1-й категории: 2145. Танков 2-й категории:??? Этой цифры никто не знает и никогда не узнает. Мы можем только высказывать разнообразные предположения. А теперь перенесемся на другой берег Буга. Тут-то вроде бы особых проблем быть не должно. Всем ведь известно: немец — педант, немец — это учет, орднунг, вошедший в пословицы и легенды немецкий «порядок». Это вам не пентюхи из РККА, которые исхитрились посчитать исправные и сломанные танки в одной и той же графе категории учета. Уж у них-то подсчитано все до самой последней заклепки… А все ли? Еще раз — для войны с СССР было выделено 3658 танков и 252 самоходных орудия. Уточним: под самоходными орудиями в этом предложении понимаются исключительно штурмовые орудия типа StuG.III, самоходки на базе среднего танка T-III. Хорошие, удачные машины, впоследствии неоднократно модернизировавшиеся. Но ведь кроме них были еще и другие… Вот, например, 4,7 cm PaK(t) auf PzKw I Ausf В. Длинное название, пока выговоришь — язык сломаешь, зато понимать его удобно. Только глянул — и сразу видишь, что речь идет о чешской 47-мм противотанковой пушке, установленной на шасси немецкого Pz.I серии В. То есть об истребителе танков, тем более что второе ее название Panzerjager I. Поступала она на вооружение отдельных истребительно-противотанковых дивизионов РГК. Проще говоря, «артиллеристов», а не «танкистов», и потому в общий состав парка бронетехники вермахта ее традиционно включить забывают. А таких дивизионов противотанковых орудий к началу операции «Барбаросса» на советско-германской границе было целых пять, что составляет 135 самоходок и 20 командирских машин на шасси Pz.I. А 15 cm sIG33(Sf) Panzer I Ausf В — это на то же шасси «единички» поставили немецкое 150-мм тяжелое пехотное орудие. Фотографии этой самоходки очень любят ставить в книжки о немецкой технике — вот, мол, полюбуйтесь, какой громоздкий и неуклюжий сарай на гусеницах немцы «в бессильной злобе» придумали. А вот сказать, сколько же этих самоходок 22 июня готовилось перейти советскую границу, как правило, забывают. 38 штук. И снова дело в том, что аккуратные и педантичные немцы отделили мух от котлет — вместе с танками учитывались только штурмовые орудия, те самые StuG-и. |
