Тут она заметила, каким тяжелым взглядом он на нее смотрит. Ванда отпрянула назад, хватаясь за свой мобильник, лежавший на подлокотнике симпатичного розового дивана. И зажала его в дрожащей руке.

Дьюк выбросил вперед правую ногу и выбил телефон у нее из пальцев.

— Ты что-то сломал! — завизжала Ванда.

— Ты тоже.

Ванда сидела, прислоняясь спиной к груди сына. Он находился позади нее, обхватив ее ногами и удерживая в сидячем положении. С ловкостью, освоенной еще в детстве, он быстро достал шприц и всадил дозу чистейшего героина в вену Ванды.

Выражение обиды на ее лице быстро изменилось — Ванда расслабилась и стала напоминать женщину, которую он знал гораздо лучше: ту, что танцевала возле отполированного до блеска шеста в стриптиз-баре и открывала дверь своей спальни мужикам, чьи запросы не в состоянии удовлетворить ни одна женщина.

Час спустя Винсент Фарадей вернулся из бакалейной лавки и наткнулся на Ванду, чье безвольное тело валялось на полу; ее глаза были темны и блестели. Она слегка улыбнулась ему и опять повернулась к телевизору.

Винсент обернулся к двум близняшкам-подросткам, которые ходили с ним в лавку:

— Мама плохо себя чувствует. Я вот что думаю: а давайте отправимся на каникулы на день раньше. Ступайте складывать свои сумки.

Винсент Фарадей снял шляпу и начал скрести затылок. Потом вытащил носовой платок и вытер уголки глаз.

А голос проповедника из телевизора еще больше возвысился в тишине комнаты:

— «И если дом разделен и одна половина идет против другой, такой дом не может выстоять!»

Аудитория одобрительно заорала.

— «И если кто-то воздает злом за добро, зло никогда не покинет его дом!»

Глава 24

Джо сидел перед экраном компьютера с открытым файлом, озаглавленным «Жертвы». В последний раз, когда он его открывал, добавил сюда фото Дэвида Бёрига. Сейчас он слил в этот файл снимок Дина Вэлтри, и теперь с экрана на него смотрели лица пяти убитых мужчин и одного живого. А под ними была фотография Мэри Бёриг.

Он сгруппировал все снимки в две колонки, разделенные красной линией. Слева оказались Гэри Ортис, Уильям Ането, Престон Блейк и Итан Лоури. Справа — Мэри Бёриг, Дэвид Бёриг и Дин Вэлтри. Джо обвел черной линией фото Престона Блейка и Мэри Бёриг — тех, что сумели уйти от убийцы. Потом сосредоточился на трех именах справа от красной линии — она делила жертв по мотивам преступления. У него не было сомнений в том, что убийца был знаком с Мэри Бёриг, Дэвидом Бёригом и Дином Вэлтри. Оставалось выяснить, каким образом он с ними познакомился. И кто может быть следующим в его списке.

Ступени крыльца в доме Престона Блейка были усыпаны почерневшими листьями, принесенными сюда ветром, вдруг налетевшим неизвестно откуда в этот теплый полдень. Дэнни и Джо стояли и ждали на верхней ступеньке, позвонив в дверь.

— Я просто чувствую, как он сейчас изучает сетчатку моего глаза. Или, может быть, мою задницу. Да, он сейчас изучает обводы моей задницы, чтобы сравнить их с отпечатком, который я в прошлый раз оставил на диване.

Джо наклонился к уху Дэнни:

— Заткнись, идиот, он же может тебя услышать.

— Ага. Точно. Он. Видимо. Даже. Может. Читать. По. Нашим. Губам.

Они еще раз позвонили, потом забарабанили в дверь.

Джо достал мобильник и набрал номер Блейка. И сразу включил голосовую связь:

— Мистер Блейк, это детектив Джо Лаккези. Мы перед вашей дверью. Хотелось бы обсудить некоторые вещи. Мы вас долго не задержим.

Минуту спустя дверь открылась, и перед ними возник Престон Блейк с выражением полной покорности судьбе на лице.