Она убежала, а я подумал, что зря кидаю девку под молотки. Толку от неё с это винтовкой и двадцатью патронами.

Но Петрович в это раз меня удивил. Когда очередной грузовик с ящиками отбыл в направлении завода, мужики выкатили из бокса пушку. Стомиллиметровую противотанковую «Рапиру». Значит, где то в ящиках были снаряды. Ситуация заиграла новыми красками, с пушкой наше противостояние не будет таким уж безнадёжным.

– Я готова, – за спиной у меня материализовалась Марина, запыхавшаяся, но с решительным видом.

– Раз готова, прыгай в кузов, это последний транспорт, – велел я, указав на откинутый борт.

Сборы заняли у нас почти всю ночь, последняя машина, к которой и прицепили пушку, въехала в ворота уже около пяти утра. А следом заехало подкрепление от речпортовских, тех самых, которые жили по соседству, но я ними я пока не пересекался. Их было довольно много, человек пятьдесят, да плюс ещё те, кто сейчас бьётся с врагом, прикрывая наше отступление. И они тоже прибыли не с пустыми руками. В один из корпусов побежали люди с разобранным миномётом в руках. Потом пронесли ещё один. Надо полагать, установят на крыше, восемьдесят миллиметров – не весть какая артиллерия, но куда лучше, чем ничего. Следом понесли ящики с минами.

У нас одна бригада устанавливала пушку, старательно баррикадируя позицию обломками. Остальные получали боезапас. Автоматов в отряде насчитывалось двенадцать штук, но, с учётом патронного дефицита, нужную плотность огня не создадут. Ещё имелся затёртый до белизны пулемёт Дегтярёва, старый, времён Войны, сейчас пулемётчик, получивший боекомплект первым, старательно набивал диск.

Я встал в очередь, следом стояла Марина, надеясь получить что то ещё, а следом – Немой, у которого в руках был ППШ. Надо же, раритет откопали, вот только заряжать его чем?

Мне Петрович выдал мешок патронов двенадцать и семь, много, около сотни, весил он немало. Вряд ли из своей берданки смогу столько расстрелять. Часть патронов имела следы переделки, была заряжена самодельными пулями.

– Гранаты вон там бери, – распорядился старик. – Сколько нужно, там, на них написано, какие где.

Гранат, в самом деле, было много, и ассортимент радовал разнообразием. Видимо, колония давно и старательно готовилась к чему то подобному. Заводских образцов почти не было, а те, что были, разобрали ещё до того, как дошла очередь до меня.

Что имеем? Вот гранаты с ручкой, корпус сделан из толстой алюминиевой трубы. Что за начинка внутри – неизвестно. На корпусе написано фломастером «Фугас. Три сек.» Тут понятно, выдёргиваешь чеку, бросаешь, а через три секунды… маловато, конечно, да и предохранительный рычаг тут не предусмотрен. А вот осколочные. Дизайн похожий, но корпус покрыт стальными осколками из рубленой арматуры. И задержка уже в пять секунд. Беру, две себе и две Марине, всё равно она от меня никуда. Чуть дальше имелись бутылки с коктейлем Молотова. Опять же, разные, да и жидкость, судя по цвету, не избежала алхимических добавок. Вот тёмно красная, на этикетке надпись «Жид. Гор. Самовоспл.» Звучит, как антисемитская шутка, но понятно, как действует. А в одной из бутылок вовсе был порошок, а в середину воткнута ампула с реагентом. Надпись «Огнесмесь. Выс. Темп.» Это что то, вроде термита. Брать не буду. В итоге взял себе и Марине по две осколочных и по две бутылки с огнесмесью, те, которые не самовоспламеняются. Не хватало ещё уронить себе под ноги.

Очередь продвигалась быстро, наш немногословный друг нахапал полдюжины гранат и несколько бутылок, а ещё нагрёб патронов к автомату, которые ещё в диски нужно зарядить.

Когда отходили от пункта боепитания, нас поймал Винокур и тоном, не терпящим возражения, отдал приказ:

– Вы трое – четвёртый корпус, вон тот, третий этаж, окна ближе к левому углу.