Он сидел в кресле, сжимая руками толстую кожаную папку. На нем, как и на Выходцеве, была форма. У него в отличие от старшего коллеги на погонах вместо больших звезд горели маленькие. Судя по тому, что ни его, ни вошедших друг другу не представили, присутствие последнего здесь если играло какую-то роль, то очень незначительную.

– Н-да… – после некоторой паузы заметил Выходцев, поморщился и тут же объяснил: – Типа стажер мой. Полгода, как с юрфака… Кому-то ведь нужно их учить?

В ответ на вопросительный взгляд Струге мотнул головой – «нужно». И лучше всего начинать не с простой «бытовухи», а с убийства судьи в гостинице МВД! Выходцев незамедлительно добавил:

– Виктор Петрович, почитай протокол осмотра.

Виктор Петрович, поправив на носу очки, стал читать. Пользуясь этой паузой, заполненной звонким голосом юного следователя прокуратуры, Выходцев приблизился к Антону.

– Вы когда въехали?

– В пять минут седьмого я вошел в гостиницу.

– Откуда такая точность?

– В холле, напротив входных дверей, электронные часы. Как на проходной завода. Трудно не заметить.

Задумчивый Выходцев покусал губу и тихо произнес:

– Убийство Владимира Игоревича Феклистова произошло где-то в это время.

Струге отвернулся к стене, уводя взгляд в сторону. Прав, сто раз был прав Пащенко, когда уверял по телефону о возможности наступить в чужое дерьмо! Струге наступил в него, не прошло и часа!

– В десять минут седьмого этот человек был еще жив.

Сказав это, Струге понял, что он из собеседника превращается в свидетеля по уголовному делу. Понял это и Выходцев. Перед следователем стоял человек, который последним видел Владимира Игоревича Феклистова живым. Последним из тех, кто не желал ему смерти. Возможно, не желал…

– И я с ним разговаривал.

Меньшиков дрогнул и сделал неловкое движение. Стекло звякнуло, но бутылки «Гессер» выдержали испытание. Отвернувшись от него, Выходцев взял Струге под локоть.

– А со мной вы не поговорите?..

Молодой следователь продолжал бубнить текст протокола осмотра. Под монотонное бормотание «студента» Струге рассказал все, что мог вспомнить из той, утренней встречи. Не забыл упомянуть о волнении покойного Феклистова и о том, как тот пытался упорно скрыть свое лицо, «открывая» дверь ключом от чемодана.

– То есть вы не видели лица? – нахмурился следователь прокуратуры.

– Я видел его в профиль и чуть сзади. Но могу поклясться, что это он. Лучше подумайте о мотивах убийства, следователь. Шансы для версии об ограблении – нулевые. Согласитесь, Борис Сергеевич, что гостиница МВД – не лучшее место для имущественных преступлений. Да еще таких, где возможно убийство. И объект преступления для этого подобран весьма сомнительный. Иначе говоря, Феклистова убили не из-за того, чтобы поживиться деньгами. Его, несомненно, заказали. Вот только исполнял заказ либо лох, либо случайно подобранный для этого кандидат. И заметьте еще одну вещь, Борис Сергеевич… Ваш молодой коллега сейчас читает протокол допроса. Слушая его краем уха, я делаю однозначный вывод о том, что и версия об ограблении уходит на задний план…

Выходцев заставил своего стажера прочесть абзац сначала.

– …В левом кармане дубленки умершего обнаружено удостоверение судьи Ленинского районного суда города Мрянска на имя Феклистова Владимира Игоревича. В правом – связка ключей из трех штук. В левом внутреннем кармане пиджака – носовой платок синего цвета и пластмассовая расческа серого цвета. В правом внутреннем кармане пиджака – портмоне с дисконтной картой магазина «Мир электротехники», фотографией, на которой изображена женщина, и пятнадцатью денежными купюрами номиналом в тысячу рублей каждая.