По окончании «тусовки» ко мне подошла одна из местных ангелов, с короткой стрижкой, вызывающим макияжем и напряженным взглядом. Ее палаш был пристегнут на спине, точно гитара.

Она просто стояла, в глазах плясало пламя костра. Воздух наполнял успокаивающий запах горящего червя.

— Эй, неплохо поработали сегодня, — сказал я и вскинул руку. — Вы, ребята из Оклахомского Дозора, были великолепны!

Я, типа, рассчитывал, что она скажет что-то вроде:

— Нет, это вы были великолепны!

Однако она не отвечала, просто пристально глядела на меня.

Спустя какое-то время я сказал:

— Крепкий старый червь попался, правда?

— Ты должен мне «Страт», — сказала она.

И тут я наконец узнал ее.

Это была та самая сумасшедшая, которая выбросила свою прежнюю жизнь в окно на Шестой улице тем вечером, когда мы с Перл встретились. Мы видели, как ангелы забрали ее, в Нью-Джерси или, может, даже в Монтану, поскольку это происходило еще очень давно. И конечно, она вылечилась и стала одной из них...

Я спрашивал себя, как ее занесло сюда. Может, она слишком сильно любила Нью-Йорк, чтобы вернуться домой; иногда проклятие по-настоящему крепко вцепляется в свою жертву. Я наблюдал, как ангелы съеживаются при виде старых друзей или вздрагивают, услышав припев любимой песни. Черт, я сам все еще стараюсь пореже глядеть в зеркало.

— Здорово! — сказал я с улыбкой. — Значит, это ты.

Ее темные глаза вспыхнули.

— Ты разбил ее, один из ваших телохранителей рассказал мне. Расколошматил на сцене, как какой-нибудь Джимми Хендрикс.

Я покачал головой.

— Вовсе не поэтому. Меня тогда как раз одолевало проклятие.

— Это был «Страт» семьдесят пятого года, с золотыми звукоснимателями и крепежными пластинками, — медленно проговорила она. — Знаешь, как трудно найти такую гитару? В особенности сейчас.

Это я знал. Я искал другой «Страт» с тех пор, как началось наше турне. Последние уцелевшие стоили столько, что даже у меня не хватало денег купить одну. Мы, понимаете ли, помогали спасать мир, а я не мог позволить себе иметь приличный топор. Ну разве это справедливо?

А тут еще она встает в позу.

— Постой-ка минуточку. Я видел собственными глазами, как ты выбросила ее из окна.

— Да, ну... я же тогда была не в себе!

— А я был не в себе, когда разбил ее!

— Эй, Мос! — К нам подходила Перл с двумя драгоценными бутылками еще докризисного пива. — Есть проблемы?

Женщина бросила на меня сердитый взгляд, расслабила пальцы, до этого согнутые, точно когти, и покачала головой.

— Никаких проблем.

В воздухе медленно таял едкий запах ангела, готового затеять кулачный бой. Я вздохнул и пробормотал:

— Она говорит, что я должен ей «Стратокастер».

Перл широко распахнула глаза.

— Bay... Это ты. — Ее лицо расплылось в улыбке. — Ну, думаю, тогда пиво Моса должно достаться тебе.

Женщина фыркнула и взяла предложенную бутылку. К этому времени самогон стал обычным делом, но никто никогда не отказывался от цивилизованного спиртного.

Я стоял и смотрел, как Перл говорила ей, как физумительно местный Дозор действовал сегодня ночью. Может, штаб в чем-то нуждается, спрашивала она, и мы можем помочь? Она безо всяких усилий излучала очарование истинного политика — и в очередной раз спасала меня.

Теперь, думая об этом, я всегда испытываю желание найти ту женщину, рассказать, по крайней мере, как много «Страт» значил для меня, может, объяснить, как получилось, что он встретил свой конец.