|
Когда рухнет Золотой Идол, люди поймут… — Да ни хрена они не поймут, кремлёвский ты мечтатель! — досадливо поморщился Мегабайт. — Как были баранами, так баранами и останутся — их не переделать. Пробовали уже… А ты не подумал, что энергию времени тут же попытаются использовать в военных целях? И тогда твоя «драконья голова» выплюнет такой огонь, который сожжёт весь мир! — Это не так просто — всё равно что зажечь отсыревшими спичками мокрые дрова. Хотя, конечно, люди весьма изобретательны по части уничтожения себе подобных… Что ж, значит, так тому и быть. Или человечество одумается, или подавится золотом, или… — Так, — повторил Зелинский. — Диагноз ясен: маниакально-депрессивный психоз в острой форме. Александр Николаевич Свиридов желает сыграть роль Прометея, Герострата и карающей десницы господней, и всё это в одном флаконе. Пора на Пряжку, под надзор санитаров. Хотя по-дружески могу посоветовать такой рецепт: по гранёному стакану водки три раза в день перед едой и хорошую бабу после еды, в обед и вечером. Через пару недель мы вернём обществу полноценного гражданина. — Не ёрничай, Вася, — негромко сказал Саша. — Не я, так другой это сделает. Время пришло — случайностей не бывает; не зря это открытие состоялось именно в наши дни. Надо дать человечеству шанс, а уж сумеет ли оно им воспользоваться — это уже другой вопрос. И у нас с тобой всё равно нет иного выхода: мы обречены, потому что владеем слишком опасной тайной. Такое шило ни в каком мешке не утаишь, разве что разнести мой аппарат вдребезги пополам и уйти в монастырь — грехи замаливать. Я подорву твою виртуальную бомбу. — Перестань страдать хернёй! — взорвался Мегабайт. — Идиотина! Шанс человечеству? Нам с тобой выпал шанс — грех им не воспользоваться! Жизнь коротка, люди топчут друг друга, вырывая жирный кусок, а ты взялся их жалеть, Иисусик! Нет никакого посмертия, нет ни рая, ни ада! Там, за порогом, только тьма и тлен — так проживи жизнь сочно, оттянись со вкусом, пока не пробил твой час! Мы с тобой можем поставить эту стерву по имени жизнь раком и отыметь её по полной программе! Саня, не будь кретином — не пили сук, на котором так удобно уселся! — Жаль, — Свиридов горестно покачал головой. — Я думал, ты меня поймёшь, Василий Сергеевич. Хорошо, я подожду пару дней — обменяй золото на деньги, купи себе квартиру, что ли. Да и вообще — пока суть да дело, ты успеешь обеспечить себе безбедное будущее; мало кто вот так сразу сообразит, чем всё это кончится. Он замолчал, и тут вдруг услышал странный звук — Алхимик не сразу понял, что его издал Зелинский, со свистом втянувший воздух сквозь стиснутые зубы. — Придурок, — прошипел Мегабайт. — Придушу гада, так твою мать… Он бросился на Александра так стремительно, что тот едва успел встать с кресла. Жёсткие пальцы Василия вцепились Алхимику в шею, и Саша увидел глаза друга. Из этих глаз, в которых всегда светились ум и ирония, сейчас напрочь ушёл разум — его сменили безумие и дикая злоба. Нет, не звериная, а просто нечеловеческая злоба. Умницы Зелинского больше не было. — Убью, с-сволочь… Они едва не опрокинули столик, рассыпав по полу золотые капли из полиэтиленового пакета. Мегабайт заваливал Сашу, силясь ухватить его за горло. «А ведь он действительно меня убьёт, — отстранённо подумал Свиридов, отдирая пальцы Зелинского от своей шеи. |
