С-с-чхин-н-нь!..

Глазомер у ублюдка отменный. И руки у него растут из правильного места. Он стреляет аккурат туда, куда нужно, и в нужный момент. Даже если это заслуга вживленного во вражью башку тактического импланта, он выдал своему носителю верную информацию, правильно рассчитав скорость и траекторию моего передвижения.

В одном ошибся стрелок: в том, что на сей раз я сиганул не на вершину зубца, а во впадину, через которую вроде бы намеревался перемахнуть. Снаряд пронесся там, где я должен был сейчас теоретически находиться, но практически отсутствовал. Впрочем, отсутствовал крайне недолго. Обойти препятствие справа или слева я не мог, и мне в любом случае предстояло преодолевать его поверху. И сделать это было необходимо до того, как враг поймет, что опять промазал, и подготовится к очередному выстрелу.

Израсходованный им зазря снаряд еще не упал на площадь, а я уже вскочил на выступ. В дробовике оставался последний патрон, и истратить его следовало так, чтобы мне не было потом мучительно больно за бесцельно выпущенную картечь…

Бах-с-чхин-нь-ГРАКХ!!!

Произошло то, чего я больше всего опасаюсь. Противник мгновенно осознал свой просчет, предугадал мои действия и повторно нажал на спусковой сенсор. Причем нажал тогда же, когда я спустил курок «Ультимара». Вражеский автомат все еще нацелен на верхушку выступа, и у меня нет ни единого шанса разминуться с мчащимся мне навстречу снарядом…

…Чего опять-таки не происходит!

Едва вылетев из ствола, цилиндрик напоролся на картечь и разорвался с оглушительным треском где-то на полпути между нами. В воздухе вспыхнул и тут же погас клубок из длинных красных молний. Увернуться от них не удается никому из нас. Куда при этом попадал свинец, я уже не вижу. Но если он не испарился при взрыве, значит, помимо энергетического удара, мой враг заработал еще и дробовой.

Нет, назвать это полноценным энергетическим ударом все-таки нельзя. Точнее, он вообще не похож на удар. Молниевые плети стегают меня, и не успеваю я испугаться, как все мои конечности наливаются тяжестью, будто воздух вокруг вдруг в одно мгновение превратился в прозрачный кисель. Что, разумеется, всего лишь иллюзия. Это не воздух загустел, а все мои мускулы охватила предательская скованность. Они по-прежнему подчиняются головному мозгу, но исполняют его приказы с такой неохотой, что иначе как мышечной забастовкой это назвать нельзя. Мое тело движется по инерции вперед, но ноги за ним больше не поспевают. Сделав три шага, я валюсь ниц, выронив в падении отныне бесполезный дробовик и выставив руки перед собой, дабы не разбить лицо о кирпичи…

Краем глаза я заметил, что мой противник испытывает те же проблемы, только упал он не вперед, а назад. Но сейчас меня беспокоил не он. Как в таком заторможенном состоянии мне удержать равновесие и не навернуться вниз? Задача, которая обычно не отняла бы у меня сил, теперь кажется столь же неосуществимой, как покорение Эвереста. Мне удалось кое-как ухватиться за край вершины, пока мое тело неминуемо сползало со стены. Помешать этому я уже не мог и в итоге оказался в незавидном положении: повис вниз ногами над главным залом и не мог подтянуться, чтобы вытащить себя обратно на стену.

Радовало то, что я уцепился за нее достаточно крепко. По крайней мере в ближайшие минуту-две не сорвусь, это точно. Но что потом? Если за это время ко мне не вернется подвижность, я все равно упаду и переломаю себе ноги. Или сверну шею — смотря как меня угораздит приземлиться. Окликнуть Тиберия? Но чем эта сильная умом, но не телом ученая крыса сумеет мне помочь? И что он вообще сейчас делает, хотелось бы знать?..

Все ясно: я напоролся на неполноценный заряд парализующей энергии. Но вот насколько неполноценный? Поди определи! Никакого облегчения я не замечал. Скорее наоборот, чем дальше, тем конечности тяжелели все больше и больше.