Инстинктивно отшатнувшись, я дернул рукой, прикрывая глаза, но вовремя сообразил, что при наличии шлема это необязательно. И, пожалуй, только поэтому успел увидеть, как оставшаяся на месте жреца Тьма, больше похожая на уродливую птицу, с оглушительным криком взвилась под самый потолок. И, раскинув крылья, с огромной скоростью спикировала вниз. Но не ко мне, как показалось сначала. А к крошечному, окруженному двенадцатью столбами света из раскалившихся до красноты амулетов малышу.

А еще в него до сих пор продолжала толчками вливаться источаемая амулетами сила. Чистая, не замутненная ни Светом, ни Тьмой. Прямо-таки готовое вместилище для одного безжалостного темного мага с насквозь пропитанной гнилью душой.

Всего мгновение мне понадобилось, чтобы сообразить, зачем и почему Лотию понадобился именно этот мальчишка. И почему ритуал слияния было решено провести именно здесь, в тщательно скрытом от посторонних глаз первохраме, где ни один жрец или маг не мог этому помешать.

Уже в прыжке я успел и сочно выматериться, и даже восхититься красотой великолепного во всех смыслах замысла. А затем обрушившийся из-под потолка черный вал накрыл алтарь целиком, и тут уж стало не до размышлений.

Истошный крик малыша был почти не слышен за воем бушующей над ним твари. Сотканная из Тьмы, бесконечно меняющая очертания душа больше не принадлежала человеку. Тварь… да. Теперь это была самая обычная тварь. Вечно голодная. Жадная до тепла и крови. Быть может, именно так на свет рождаются демоны? А может, и другая высшая нежить? Надо будет спросить потом у жрецов.

– А ну, стоять! – я цапнул подвернувшееся под руки крыло и с силой дернул на себя. – Не лезь к мальцу, сволочь!

Тварь стремительно обернулась. Огромная, бесформенная голова уставилась на меня тяжелыми немигающим взором. Глаз как таковых у нее не имелось, но именно взгляд я почувствовал очень хорошо. Тьма… что же за чудовище умудрилось родиться в твоих бесконечных недрах? Сколько лет или веков в ней в нем созревала эта сила? И сколько же душ он успел поглотить прежде, чем этот нарыв сумел прорваться?

Ухмыльнувшись твари в глаза, я перехватил ее крыло… ах нет, кажется, это все-таки хвост… поудобнее и ещё одним рывком стащил ее с алтаря. Тяжелая, зараза. Толстая. Липкая. Прямо держу и чувствую, как пропитываются этой грязью перчатки, и как медленно, но верно черная слизь старается разъесть мой доспех.

– Зря… – прошептала тварь, одним движением вырвав хвост и свив его в кольцо, подобно огромной змеюке. – Зря, Рэйш… мы с тобой в разных весовых категориях.

Я демонстративно поплевал на ладони.

– Ничего. Сейчас я тебя укорочу на голову, и в весе мы быстро сравняемся.

В том месте, где у твари находилась голова, прорисовалось некое подобие лица, а мясистые губы растянулись в ухмылке. За ними мелькнули треугольные зубы. Змеиные глаза опасно прищурились. Свитый кольцом хвост напружинился, и тварь наконец прыгнула. Вернее, всем телом обрушилась на то место, где я только что стоял. При этом она умудрилась проломить собой не только пол, но и все, что было ниже. Всей массой обрушилась на границу миров и одним-единственным ударом прорвала ее до следующего слоя.

Признаться, такой подлянки я не ожидал. А когда сообразил, что в таком виде конкретно эта душа способна не только ускользнуть на более глубокие слои Тьмы, но и в любой момент напасть снова, то без раздумий нырнул за ней следом. И в самый последний момент успел намертво вцепиться в бешено извивающийся хвост, вонзив туда пальцы… точнее, уже когти… до самого основания.

Раздавшийся во Тьме яростный крик был воистину оглушительным. Но, к счастью, набравшая толщин и вес броня частично его погасила.