Как только камни коснулись пола, свет в первохраме тут же погас.

– На, держи, – в два шага добравшись до Корна, я всучил обалдевшему магу притихшего ребенка. – У леди Ирэн и Дертиса наверняка остались родственники. Пусть возьмут на воспитание.

– А…

– А объяснение сам для них придумаешь. У тебя голова большая, вот и соображай. Тем более мальчишка снова стал обычным и вреда никому не причинит.

– Рэйш, но ведь…

– Слушай, мне тоже некогда, – невежливо перебил я Корна. После чего решительно отвернулся от растерянного мага, подошел к стене, где как раз пришел в себя оглушенный моим ударом настоятель, и коротко скомандовал: – Ну-ка, ученик, сними с господина жреца свой кокон. Святому отцу там, наверное, уже неудобно.

Роберт беспрекословно повиновался.

Отец Гон этого, кажется, не ожидал, а может, не до конца пришел в себя, поэтому от неожиданности потерял равновесие и едва не грохнулся на каменный пол. Хорошо, что я успел его вовремя подхватить и бережно усадить на пол, заодно сняв с его горла кожаную удавку.

Когда же в глазах настоятеля недоумение сменилось сперва удивлением, затем облегчением и, наконец, пониманием, а разбитые губы растянулись в виноватой улыбке, я хмыкнул:

– А вот теперь рассказывайте, святой отец. На великие и жуткие тайны Ордена я, конечно, не претендую, но что касается всего остального… мы вас очень внимательно слушаем.

Глава 23

– Мне не повезло родиться в трущобах. – Начал свою исповедь отец Гон, неловко утерев кровь из разбитой губы. – Знаете, как это бывает: близких нет, родители неизвестны… кому нужен мелкий беспризорник? Собственно, я должен был стать или вором, или убийцей, или мертвецом… но однажды меня поймали. Обычный с виду прохожий, который представился как Лотий Итар… могущественный темный маг и весьма состоятельный человек, который отчего-то неизвестно зачем решил взять шефство над утопающим в пороках пареньком…

По губам жреца скользнула невеселая улыбка.

– Я был агрессивен, слаб духом и недоверчив, как любой воспитанный улицей мальчишка, но Лотий умел хорошо говорить. И он прекрасно разбирался в людях, поэтому ему не составило труда увлечь меня рассказами о темной стороне и в считанные месяцы сделать истовым поклонником этого вида магии. Я был восхищен и очарован его сказками. Мечтал, что когда-нибудь смогу хотя бы краешком увидеть красоту потустороннего мира. Но магического дара мне, к сожалению, не досталось, поэтому единственным вариантом попасть на темную сторону было служение темному богу. И когда я узнал, что хотя бы так моя мечта исполнится, то стал готовиться к поступлению к семинарию. Лотий сделал для этого все – дал первичное образование, помог переехать из окраинного городка в столицу, где была единственная тогда королевская семинария, выхлопотал возможность для досрочного поступления… как вы понимаете, я его боготворил. И не придал особого значения тому факту, что в семинарии с подачи этого человека я оказался не один.

– Лотий продвигал туда только потенциально темных жрецов? – уточнил Корн, когда святой отец ненадолго прерывался.

– Нет. Среди шестерых его воспитанников, учившихся в то время, четверо стремились к роли светлых служителей. И лишь двое мечтали стать жрецами темных богов.

– Зачем ему это было нужно?

– Тогда я не задавался подобными вопросами и считал Лотия своим покровителем, благодетелем, почти отцом. Мои друзья думали точно так же, а общая привязанность к человеку, который спас нас от смерти, нищеты, а кого и от позора, сплотила нас… что, светлых, что темных… ещё сильнее.