В полдень лагерь услышал душераздирающий вопль. Побелевший Кимброу вскочил на ноги.

– Что это?

Затянувшееся молчание нарушил Кейтс:

– Уэбб… Ему здесь не нравилось.

В полдень послышалось цоканье копыт – это вернулся бурый конь, по бокам болтались пустые стремена. К нему подбежал Кейтс, похлопал и повел к воде, ласково разговаривая со своим другом. Затем он расседлал коня, привязал к дереву и сам стал собирать мескитовые бобы, до которых не дотягивалась лошадиная морда. Пронзительные вопли Уэбба за последний час сделались слабее. Боевой дух защитников был совершенно сломлен. Наконец Циммерман с посеревшим и потным лицом подошел к Кейтсу.

– Да что же они с ним делают? Он верещит как животное!

– Сейчас он и есть животное. Раненое животное в мучительной агонии. Он уже давно забыл, что был человеком. Не знаю, что они с ним делают. Медленно снимают кожу живьем или вставляют подожженные колючки чоллы в живот. У апачей на этот счет богатое воображение.

Циммерман вытер пот с лица.

– Кейтс, у нас есть хоть слабая надежда?

– Мы живы, не так ли? Значит, есть.

Планируемый набег на индейцев сорвался, хотя Кейтс не оставил этой затеи, не сомневаясь в ее действенности. Только мужчин у них стало еще меньше. Тейлор вдруг заинтересовался вьюками:

– Что в них такое?

– Не твое дело! – огрызнулась Большая Мэри.

Циммерман уселся, скрестив ноги.

– Я скажу, что в них. Золото! Тысяч на шестьдесят-семьдесят. Краденое золото.

– Краденое?

– А как же. Небось из приисков в Квитоваке. Все эти байки насчет Тусона – полная туфта. Похоже, они с дружком побывали в Квитоваке и порешили там старика Адама.

– Мэм, вы обязаны вернуть это золото мне. Я представитель закона, – отчеканил Тейлор.

Большая Мэри выглядела ужасающе – все лицо покрыто пылью и потом, грязнущая измятая одежда, один чулок съехал, зато в руках у нее блестел начищенный дробовик с взведенными курками. Толстуха прицелилась в Тейлора.

– Давай, голубчик! Тебе нужно – так подойди и возьми!

Тейлор облизал пересохшие губы, но не тронулся с места, не в силах отвести глаза от мешков.

– Сейчас не надо ее трогать, подождите, начальник. Потерпеть надо. Кое-кто выберется из этой переделки богатеем, – издевался Циммерман.

– Все, хватит! – оборвал Кейтс. – Без ваших распрей хватает неприятностей. Циммерман, еще раз начнете про это – и отправитесь вслед за Уэббом.

Сжимая в руках свое грозное оружие, Большая Мэри смотрела на всех вызывающе, готовая принять бой. Но Логан Кейтс уже забыл про нее. Судя по всему, апачи, до смерти замучив Уэбба, вскоре атакуют лагерь. Бледный как смерть, постаревший Шихан пробормотал:

– Видите, Логан… Как ужасно, что Уэбб вам не подчинился. Все оттого, что в армию идет всякий сброд. Вот и Циммерман… Он что-то натворил на Востоке, теперь скрывается от правосудия.

Подошел Тейлор.

– Кейтс, прикажите этой женщине вернуть золото мне, официальному представителю власти.

– Тейлор, – лицо Кейтса посуровело, – вы всего лишь бывший член бывшего отряда шерифа. Здесь нет официальных представителей, здесь просто люди, борющиеся за свою жизнь. Меня не волнует, откуда у нее золото и что она намерена с ним сделать.