— У аляскинцев есть атомные бомбы, — медленно проговорил Нат. — И Азиатский Союз — они ведь тоже решительно настроены. Это всё может очень плохо кончится, Дик.

— Может, — согласился Дик. — Ещё как может, Натти. Но на Аляску тебе не попасть.

И Нат знал, что Мэрфи прав, и не переоценивал свои силы. Он, Натаниэль Бампо, далеко уже не юноша — ему не прорваться через канадские леса, кишащие солдатами, тем более что в приграничной полосе, насквозь просматриваемой самыми современными техническими средствами, он будет выглядеть «белой вороной» — в прямом смысле этого слова. «И почему я не спохватился раньше? — подумал Нат, когда раритетный грузовичок Мэрфи исчез за поворотом дороги. — Лень было оторвать задницу от уютного кресла. Ждал-ждал, и дождался! А теперь уже поздно сожалеть…»

И он не сожалел — он работал. На мысе Натаниэль вырыл себе убежище — с помощью парочки механических землероек-киберов, тоже доставленных Мэрфи, — на дом надежды не было. Землеройки оказались великолепными машинами — Нат загрузил в их управляющие микрокомпьютеры программы с объёмной моделью будущего подземелья, и киберы врылись в податливый мягкий грунт. Они работали безостановочно, расширяя и углубляя каверну, прокладывая подземные ходы и утрамбовывая стены и пол. Машины работали посменно — пока одна трудилась, другая подзаряжалась — сотни «ладошек» с лихвой обеспечивали землероек энергией. Нату оставалось только следить за подзарядкой да за маскировочным полем, которое он активировал сразу же, как только начал строить убежище. Попутно он разобрался с системой «шпиона» и проверил в работе «ведьмин пояс» — носимое, точнее, надеваемое устройство, стирающее следы. Примятая трава распрямлялась, и опечатки ног разглаживались — мощное узконаправленное поле «ведьминого пояса» восстанавливало структуру почвы. Правда, «пояс» был очень прожорлив, но энергии у Ната хватало. Да и не собирался он бегать кругами по лесу, сбивая со следа свору собак — ему надо будет пройти от дома к озеру всего один раз, не оставив при этом никаких следов.

Убежище было готово за шесть дней. «Я словно господь бог, — подумал Нат, оглядывая стены своего нового — и судя по всему, последнего — жилища, — который создал мир за шесть дней. Правда, мирок это несколько тесноват, но ничего — один я тут как-нибудь помещусь». Натаниэль перенёс в подземелье пищевой синтезатор (благо пригодной для переработки растительной органики тут имелось вдоволь), центральный энергоблок (сами «ладошки» солнечных батарей последних моделей были почти неотличимы от широких листьев) и вообще всё самое ценное, в том числе и книги. Убежище станет ему домом на весь остаток жизни — Натти Бампо надеялся встретить здесь свой девяностый день рождения, до которого осталось совсем немного.

* * *

…Он чуть-чуть не успел всё закончить — оставалось лишь запустить таймер-детонатор и уйти, навсегда простившись с домом, в котором он прожил столько лет, — гости прибыли раньше.

Они приехали под вечер на слайдере-амфибии — территорию заповедника рассекало прекрасное шоссе, пригодное и для колесных автомашин, и для этих новомодных штучек. Приехали вдвоём на трёхместке — третье место, как потом понял Нат, предназначалось ему, Натаниэлю Бампо.

Он был в это время в доме, в последний раз оглядывая стены своего жилища, и не сразу понял, что означает басовитое урчание за дверью — не понял потому, наверно, что не хотел верить очевидному: за ним приехали.