— Так у него же, говорит, патронов нет.

— Да какая разница? Мы откуда знали? Скажем, наставил на нас пушку, мы его и…

— Ух. — Сказал «труп» садясь на полу. С громким «клац» отвисли челюсти милиционеров. Штык пощупал рубашку — дырка там и пятно крови. — Ну вы в натуре больные. — Возмущённо сказал он, обращаясь к милиционерам. — Больно же!

— Буум! — Сказал пистолет и с новой дыркой в сердце, Штык рухнул замертво.

— Эт-т-то ч-что б-б-было? — Проблеял Сашок. Его товарищ, молча, трясся. Журчит что-то — а, это с форменных штанов журчит и, зачем-то, плохо пахнет.

— П-п-показ-залось. — Заикаясь, ответил Паша.

— Не, ни хуя не показалось. — Возразил «труп», снова садясь на полу. — Видали «Живых Мертвецов»? Вот, такая же херня. Ща вас сожру и начнётся в Ленске зомби-апокалипсис.

Милиционеры начали пятиться. Рты снова открылись. Штык поднялся на ноги, кряхтя активно и тут из открытых ртов, вырвался протяжный истошный вой.

— Ух бля. — Сказал вампир, как только вой стих. — Я чуть не обосрался. Реал как в кино воете.

Парни развернулись на сто восемьдесят и ринулись к выходу. Неясная тень мелькнула мимо, бросив обоих на стену. Милиционеры выпрямились и снова ринулись вперёд.

— Чё как? Норм житуха не? А закурить нету? — Спросил «труп» перегородив выход.

Новый истошный вой и оба ринулись обратно, теперь к балкону. Тень мелькнула мимо и:

— Ебанулись. — Пальцем у виска покрутил, опираясь второй рукой на открытую дверь балкона. — Четвёртый этаж. Вы ж себе копыта до самой жопы переломаете.

Оба замерли на секунду, и, было, ринулись обратно к дверям, но убийца вдруг пропал и возник слева от них, ехидно ухмыляясь.

— Видали, как могу? Крутяк ваще. Я раньше так не умел, пока вампиром не стал.

— В-вампиром? — Проблеял Сашок, как самый смелый по занимаемой должности.

— Ага. — Штык гордо выпятил грудь колесом. — У меня и клыки есть, во. — И оскалился. Со скрежетом, клыки стали удлиняться. Милиционеры снова взвыли. — Слышь! Харэ визжать!

Оба мгновенно замолчали, как-то странно прижимаясь друг к другу. Штык подозрительно прищурился. Задумчиво пожевал губами и, кашлянув, тихо спросил.

— А вы это, ну не это? В смысле, ни того? — И глазами показывая то на одного, то на другого изобразил жест с пальцем прямым и пальцами в кружок свёрнутыми. Милиционеры поспешно отстранились друг от друга и во гневе разом воскликнули:

— Нет! Мы не такие!

— А раз не такие, значит, правильному пацану поможете. — Подмигнул им Штык. Судя по лицам, они не поняли. Вампир указал пальцем на труп. — Надо как-то сделать, типа пьяный шёл-шёл, упал, замёрз, гипс. В смысле, замёрз, а потом помер. Ну, чё? — Молчат, судорожно глотая желудки, рвущиеся наружу погулять. — Слышь, пацаны, я, если чё, голодный. Мне не принципиально, могу щас похавать, могу потом. Вы решайте короче я вас захаваю или кого-то другого.

Парни переглянулись. Спустя мгновение подхватили труп под мышки.

— Ну, мы пойдём? — Пискнул Паша.

— Ага, только там дверь за собой закройте.

— Да-да, конечно.

Захлопнулась дверь, нет больше в квартире мертвецов, и милиция больше ни придёт — сомнительно, что они тревогу поднимут после такого цирка.