Но разве это не глупость? Кого я хочу обмануть? Я более не человек, каким хочу казаться. Хорошие дела, поступки, слова и доброта. Всё это эфемерность и пыль, когда перед тобой лишь цель.

И раз это так, то зачем сдерживать себя?

Закрыв глаза и уйдя в себя, я ощутил, как Жнец внутри меня ощерился и показал клыки, но теперь я не стал поднимать на него руку.

Пёс кусает лишь того хозяина, от которого чувствует угрозу.

— Всё хорошо, — тихо произнёс я, обращаясь в пустоту.

И вслед за моими словами я ощутил, как тьма внутри меня не взбурлила потоком, как было ранее. Нет… Теперь она стала более покладистой. Более… Целостной.

Открыв глаза, я посмотрел на свою ладонь и увидел на ней тёмно-синий танцующий огонёк, созданный без печати.

Он не обжигал кожу, а ласкал её. Но тем не менее я ощутил, как в помещении сразу же стало холодать.

Окно, за котором вовсю светило солнце, покрывалось тонким слоем измороси, а мой взгляд зацепился за то, как с этого маленького огонька падают мелкие снежинки.

Продолжая смотреть на дело рук своих и ощущая какую-то гармонию, я вдруг увидел, что кожа моей руки начинает чернеть. Бинты мгновенно превращались в тёмный пепел, осыпающийся на пол, а на пальцах стали проявляться острые чёрные когти.

— Интересно… Но непонятно… — пробормотал я, изучая то, что ранее было мне недоступно.

Связано ли это достижение с моим падением в бездну и последующим выживанием? Я не знал ответ на этот вопрос, но возможно это так.

Но одно известно точно, это сделало меня сильнее. И эта сила сыграет свою роль, когда я найду этого ублюдка…

—… И выпотрошу его, — закончил я свою мысль, отпуская пламя взмахом руки.

Услышав как дверь палаты открылась, я повернул голову и увидел вошедшего в помещение генерала Соколова.

Заметив меня, сидящего на заднице возле стены, он на короткую секунду нахмурился, а после взял стоявший у стены стул, потащив его ко мне.

Мерзкий звук скрежета металлических ножек об плиточный пол заставлял меня морщиться с каждым шагом генерала.

— Ты пришёл в себя, это хорошо, — кивнул он, поставив стул и сев на него.

— Сколько я провалялся? — спросил я, приподняв голову и посмотрев в его глаза.

— Почти неделю, — дал он ответ. — В городе введен красный уровень тревоги и утверждён комендантский час.

— Понятно, — вдохнул я, кивнув. — Сколько?

— Пострадавших? — наклонил он голову набок и, увидев мой очередной кивок, ответил: — Восемнадцать убитых. Двадцать два тяжело раненных. Тридцать отделались испугом.

— Что меня ждёт? — задал я очередной вопрос.

Не нужно быть дураком, чтобы понять, что я так же причастен к произошедшим разрушениям и смертям. Вопрос лишь в том, чем законч…

— Император закрыл глаза на твоё участие, — прервал Юрий мои мысли, сильно удивив. — То, что ты пострадавшая сторона подтвердили некоторые свидетели и капитан Элеонор Андерсон.

Капитан Элеонор Андерсон? Это он о той женщине, которая пришла мне на помощь? То-то мне показалось, что её черты лица отличаются… Вот только как уроженка Западного Союза попала в Корпус Мебиус? А впрочем, это сейчас не важно.