— Что чувствуешь, Владимир? — спросил отец. — Сможешь открыть?

— Ты ещё спрашиваешь, — усмехнулся я. — Не для тогомы проделали весь этот путь, чтобы застрять у этого прохода.

Я направил мощный поток отражения в стену. Камень засиял и покрылся множеством узоров.

На мгновение весь мир вокруг меня замер. В голове прозвучал знакомый голос.

— Я знал, что придёшь, друг, — произнёс призрак.

То был мой старый соратник. Я надеялся, что он оставит после себя хоть какую-то весточку. Шифрование памяти.

Я могу поговорить с ним всего минуту. Слабое, почти бесполезное изобретение ордена. Но я был несказанно рад услышать голос своего друга.

— Рад, что тебе удалось избежать костра, — ответил ему я. — Скажи, тебе удалось прожить счастливую жизнь?

— Вечно бегая от имперцев? — усмехнулся он. — Сложно назвать это счастливой жизнью. Но мне удалось спрятать артефакт и внести твоё имя в список величайших героев. Я верил, что рано или поздно чье-нибудь неаккуратное заклятье вернёт тебя к жизни. И я не ошибся.

— Значит, главный артефакт ордена здесь? — с надеждой спросил я.

— Да. Прямо за этими стенами. Ты близок, как никогда, друг.

— Благодарю тебя. Не сомневайся, я сделаю так, чтобы твои старания не стали напрасными, — произнёс я.

Связь между нами начала ослабевать. Но, прежде чем окончательно исчезнуть, он добавил:

— Знаешь, возвращаясь к твоему вопросу… Пусть я и потратил всю свою жизнь на борьбу. Но я бился за наше дело. За нашу идею. Всё же я умер счастливым человеком.

Пожалуй, ничего более воодушевляющего я и не рассчитывал услышать.

Голос исчез, а каменная заслонка с грохотом развалилась перед нами. Проход в пещеру был открыт.

— Клянусь усами профессора Черновского, — выдохнула Лазарева. — Не так я планировала провести свой зимний отпуск. Не так.

Мы прошли в тёмный коридор. Отец достал из сумки магический факел и зажёг его. Тьму катакомб развеял тусклый синий свет.

Длинный, узкий проход вёл нас под горными склонами. Через пятнадцать минут мы добрались до огромной комнаты, освещённой солнечным светом.

Стоп… Откуда здесь взяться лучам солнца?

Я поднял голову и обнаружил, что своды пещеры потрескались и образовали широкую дыру, через которую и пробивались полуденные лучи.

— Это плохо, — заключил отец. — Здесь всё может обвалиться в любой момент.

— Кое-что беспокоит меня больше, чем обвал, — ответил я. — Через эту дыру в потолке сюда мог войти кто угодно. И выглядит она очень неестественно.

— Будто кто-то специально её пробил… — закончила мою мысль Лазарева.

Я поспешил к центру комнаты. На каменном постаменте располагался сундук. Вот оно… В нём и должен находиться артефакт ордена. Неужели мне всё-таки удалось добраться до него?

Но почему меня продолжает тревожить какое-то тягостное предчувствие?

Дрожащими от нетерпения руками я поднял крышку сундука. Уже в тот момент я чувствовал, что энергии отражения в катакомбах ощущается меньше, чем должно быть.

Потому что она — остаточная…

Сундук пуст. Главного источника отражения в пещере нет.

— Что там, Владимир? — спросил отец.

Его голос эхом пронёсся по комнате. У меня не было сил даже ответить ему.

Главный артефакт ордена украли. Прямо у нас из-под носа. Я чётко ощущал, что он был здесь ещё несколько дней назад.

Кто-то опередил нас. И, скорее всего, это был тот же человек, что заказал наши головы.