Король молчал, стиснув меч, – я поняла, что костина голова еле держится на плечах.

– И я желаю его смерти, – услышала я, опять повернулась (блин, от этих поворотов на месте у меня скоро голова закружится) и увидела Окостенеллу. Магесса стояла рядом с де Ликатесом (ну точно кошка, бесшумно подкралась), одетая в блестящую кольчугу, в шлеме, с мечом на поясе, и смотрела на Кост-а-Лома, как бы это сказать, не слишком ласково.

– Этот дракон преследует меня два года, – пояснила властительница. – Да, я убила его брата, но я защищала свою честь – его братец вломился в мой город и домогался меня. Я защищалась, а этот, – она кивнула в сторону Кости, – вбил себе в голову, что непременно мне отомстит. И с тех пор я не могу без риска покинуть Ликатес – нам двоим слишком тесно в Эххленде. Дракона взяли в плен ваши маги, ваше величество, и вам решать его судьбу, но моё слово – пусть он умрёт, и чем скорей, тем лучше.

На меня Окостенелла даже не взглянула, словно меня тут и не было, и мне почему-то показалось, что магесса не слишком рада тому, что я осталась жива.

– Ты слышал? – обратился Шумву-шах к пленнику. – У обеих этих достойных дам есть веские причины желать тебе смерти, да и у меня, честно говоря, тоже – ведь ты украл у меня жену и тем самым нанёс мне тяжкое оскорбление. И всё-таки ты можешь выкупить свою голову – это говорю я, правитель Полуденной стороны.

– Я тебя слуш-ш-шаю… – придушенно отозвался Кост-а-Лом.

– Условия три. Первое: ты оставляешь в покое правительницу Ликатеса Окостенеллу. Она была права, а ты – нет. Твой брат Авесс-а-Лом был сам виноват – он заслужил гибель.

– Соглас-с-сен… Принимаю твоё ус-с-словие…

– Условие второе: высокородная леди Активиа Отданон, дочь князя Эрма Отданона, для тебя неприкосновенна – ты обязуешься впредь не делать ничего такого, что могло бы ей повредить. Ты похитил Активию против её воли, и она имела право пытаться бежать. К тому же она моя невеста – ты снова нанёс мне оскорбление, но я готов тебя простить.

Дракон несколько секунд молчал – злость боролась в нём со здравым смыслом.

– Соглас-с-сен… – прошипел он наконец. – Обязуюс-с-сь её не трогать…

– И третье: ты отправишься в Западные горы, соберёшь всех драконов клана Ломов, и вы поможете мне разбить войско Вам-Кир-Дыка. Итак, если ты, – подытожил эльфийский король, – принимаешь все эти три условия, я обещаю тебя освободить и не преследовать тебя за старые грехи. Ты согласен?

– Я не уверен, что с-смогу убедить с-своих с-сородичей. Они могут не зах-х-хотеть… Мы независ-с-симы – мы никому не с-служим…

– Ты попытаешься их убедить, – невозмутимо произнёс Шумву-шах. – А если ты не сумеешь этого сделать, дай слово, что вернёшься сюда и примешь смерть – я могу даровать тебе жизнь только при выполнении всех трёх моих условий.

Дракон размышлял недолго – выхода-то у него не было.

– Пус-с-сть будет так… Даю с-слово…

– Отпустите его, – приказал Шумву-шах магам.

Посохи качнулись. Дракона на миг оплела сетка мелких голубоватых молний, затем она исчезла, и Кост-а-Лом встал на лапы. Я видела, что ему очень хочется плюнуть огнём – нет, не в Окостенеллу, а в коварную меня, – но Костя был эххом, а эххи не обманывают.