– Но ведь читать мысли умеют только сильные маги! – возразила я.

– А этого достаточно. Древние эххи в подозрительных случаях обращались к магам, и всё быстро прояснялось. И закоренелые лжецы просто вымерли.

– А маги, они что, непрерывно как бы просвечивают всех окружающих?

– Нет. Во-первых, от неконтролируемого потока чужих мыслей можно оглохнуть – попробуйте-ка слушать целую толпу и разобрать, кто что кричит. Во-вторых, чтение мыслей требует точной настройки и большого расхода маны – это утомительно. А в-третьих, в этом просто нет необходимости – она возникает только в особых случаях. К тому же иногда у того, чьи мысли читает маг, возникают неприятные ощущения – головокружение и головная боль. Зачем зря мучить разумное существо? Достаточно и того, что каждый эхх знает: его мысли могут быть прочитаны – врать бессмысленно и даже вредно: ты можешь стать изгоем.

«Слава богу, – подумала я. – Хорошие вы всё-таки ребята…».

Чтобы не вызвать у Арыча ненужных подозрений, я не стала узнавать, можно ли как-то заэкранировать свои мысли – успеется. Принцип я поняла, и теперь для меня главное – не зарываться.

Пополнив свою эрудицию по части эххийского обществоведения, я ознакомилась с основами местной магии и, подковавшись теоретически, перешла к практическим занятиям. Архимаг Азин, желчный тип и самая неприятная личность среди всех преподов, сварливо предупредил меня, чтобы я не пыталась что-нибудь взорвать или метнуть молнию – могу типа надорваться. Я успокоила дедулю, сказав, что если мне понадобится что-то сломать, я попрошу любимого мужа, а мои личные запросы куда скромнее.

Как нельзя кстати я вспомнила о моей простреленной курточке – её неоднократно стирали, но никому из служанок и в голову не пришло заштопать дырку на кармане: они, наверно, думали, что это такая у нас на Земле мода. И я приволокла свою куртень на занятия.

Несмотря на свою малоприятную натуру, маг Азин был толковым преподавателем: я быстро усвоила последовательность действий. С реализацией было сложнее: мне никак не удавалось материализовать нужную мыслеформу. Однако не зря маг Истраль отметил моё упорство – я таки добилась своего.

Ощущение, блин, невероятное: я чувствовала холод и твёрдость иголки, созданной мною из ничего – из пустоты! И нитки тоже не было, то есть она была, но тоже сотворённая. Устала я здорово – руки дрожали, перед глазами плавали цветные пятна, – но дырочка на кармане, оставленная наконечником гоблинской стрелы, была аккуратно заштопана: я даже сотворила маленький кусочек материи для заплатки. Отпад – я гладила штопку и не верила своим глазам: неужели это сделала я? И даже Азин меня похвалил:

– Не ожидал, – пробурчал он, пожевав губами. – Вы способнее, чем я думал, ваше величество.

Воодушевлённая первым успехом, я перешла к осуществлению своей давней задумки, появившейся у меня ещё в ресторане гостиницы у Восточных гор под шум Злого Дождя, – к материализации денежных купюр. Я понимала, что здесь, в Эххленде, это и на фиг не нужно, но ничего не могла с собой поделать – уж очень мне хотелось повторить фокус маркиза де Ликатеса, проделанный им на моих глазах.