Обернувшись, Римо увидел, что Чиун в упор смотрит на него.

– Я не сомневаюсь в тебе, – произнес Чиун. Римо кивнул.

– И правильно делаешь, папочка. А когда я вернусь – увидишь, каким ураганом ворвемся мы на телевидение с твоей гениальной драмой.

– Я не сомневаюсь в тебе, – произнес Чиун. Захлопнув за собой дверь, Римо поспешил к лифту и не слышал, как Чиун продолжал тихо бормотать себе под нос: – Я не сомневаюсь в тебе. Но я сомневаюсь в нас. Они всегда убивают поодиночке... Но если мы не будем действовать поодиночке, то можем умереть оба – а если умрет только один, другой узнает о них достаточно, чтобы навсегда стереть зло с лица Земли. Но прошу, сын мой, будь осторожен...

* * *

Пост Глюка находился через улицу, на втором этаже антикварного магазина, на двери которого была предусмотрительно вывешена табличка “Закрыто”. Глаза его словно прилипли к окулярам огромного полевого бинокля; между колен была зажата здоровенная, серо зеленого цвета канистра.

– А если он выйдет серее серный ход? – спросил сидевший рядом Ят Сен.

– Чарли говорит, что он всегда выходит через парадный, – отрезал Глюк.

– Засем тебе этот глупый бинок? Дверь видно так, оссюда, – заметил Ят Сен.

– Чарли говорит, не дай Бог, если мы его пропустим, – хмуро ответил Глюк.

– Сарли говорит, Сарли говорит, – повторил Ят Сен с раздражением.

Глюк засмеялся, и Ят Сен, подумав, присоединился к нему.

– Ладно, замолкни, – опомнился Глюк, снова прилипая к биноклю. – Говорю тебе, не дай Бог его пропустить.

– Сто знасит “мы”? – возмутился Ят Сен. – Не снаю как ты, но я восврасаюсь к этой маленькой продавсице.

Опустив бинокль, Глюк раздраженно повернулся к Ят Сену.

– Говорил же тебе, чтобы ты пришил ее. Мы не можем оставлять свидетелей.

– Присью, присью, – закивал Ят Сен. – Но с ней веселее сдать, пока мы сидим сдесь. Она так дергаесся, когда я тырогаю ее там, – Ят Сен захихикал.

– Напарника ее ты хоть убил? – недовольно спросил Глюк, поднимая бинокль.

– Убил, убил, – снова утвердительно закивал Ят Сен. – Он тосе там, с ней в комнате. Иди, проверис.

– Да ну, – отмахнулся Глюк, подстраивая резкость. – Иди, приятных минут.

Снова кивнув, Ят Сен пересек комнату, – в ней, как видно, размещался склад антикварного магазина. Задевая головой старинные гравюры, свисавшие с потолка и развешанные на стенах, и переступая через стоявшие на полу многочисленные коробки и ящики, подошел к массивной деревянной двери в заднее помещение.

Глюк быстро обернулся, когда услышал скрип петель, и увидел на полу задней комнаты залитый кровью труп седого мужчины, а за ним – девушку со светлыми волосами, привязанную кожаным ремнем к стулу. Ее розовая блузка была разорвана до самой талии, юбка задрана высоко на бедрах; изо рта торчали засунутые глубоко в горло сетчатые чулки.

Прежде чем за Ят Сеном закрылась дверь, Глюк услышал приглушенные всхлипывания и сдавленный хрип. Покачав головой в знак удивления по поводу того, как развлекаются эти джапы. Глюк возобновил наблюдение.

Пять минут спустя он увидел, как из двери отеля вышел высокий человек в черной рубашке и голубых слаксах – и остановился, спрашивая о чем то швейцара.

Швейцар, кивнув несколько раз, вытянул руку, указывая в западном направлении. Туда, где располагались бойни Техасца Солли. Затем швейцар замахал было проезжающему такси, но мужчина в черной майке, остановив его, зашагал пешком в указанном ему направлении.

Опустив бинокль, Глюк поднялся и медленно затворил окно.

– Есть, – крикнул он в глубину комнаты.