Амбра стояла уперев руки в бока, глядя так и эдак, совершенно озадаченная. Она повернулась к Афафренферу, который мог только пожать плечами.

Они увидели кровь, признаки падения, признаки борьбы, когда Энтрери объяснил им, вернувшись на бивак, основательно встряхивая Далию в своих руках.

Но Дзирта здесь не было.

Энтрери сказал, что дроу сломал ногу, и его голова ужасно кровоточила, и действительно, трое из них, дворфа, монах и Эффрон, легко нашли место, где Дзирт в последний раз противостоял Далии просто по количеству крови на земле.

Но его там не было, и не было никаких следов, ведущих от того места, не линии крови, ни борозды, которую можно было бы ожидать от человека со сломанной ногой.

— Кто-то нашел его раньше, — предположил Эффрон.

— Тогда это был кто-то, кто умеет летать, — ответил Афафренфер, беспомощно подняв руки, стоя около одинокой дорожки следов на снегу, ведущих от этого места, дорожка Энтрери и Далии, которая так легко привела их от бивака.

Все трое посмотрели вверх, как будто ожидая, что огромная птица или дракон спустятся на них.

— Ему не настолько больно, как подумал Энтрери, — предположила Амбра. — Кроме того он опытный следопыт.

— Но куда он пошел? — спросил Эффрон.

— К дворфам Боевого Топора, — сказал Афафренфер, и остальные кивнули.

— Мы пойдем туда и посмотрим, — объявила Амбра.

— Энтрери сказал, что мы должны уехать прямо перед рассветом, — напомнил им Эффрон, — на восток и юг и из долины.

— Значит, Энтрери неправ, — промолвил монах. — Дзирт не оставил бы друга в таком состоянии, и я не оставлю.

— Ага, — согласилась дворфа.

Эффрон оглянулся на их бивак, где Далия и Энтрери собирали скатки и не мог не вздрогнуть. Он был между своей матерью и дроу, он не хотел идти вразрез с Далией в этом предварительном начале их отношений, и, в то же время, не мог не согласиться с доводами дворфы и монаха. Дзирт был ему верным спутником, дроу принял тифлинга после его «изменения», и действительно он для Эффрона стал больше, чем просто спутником. В Царстве Теней, в те дни, когда они голодали, сидя бок о бок, Дзирт был другом Эффрона.

И это не было корыстной дружбой, подобной той, что доминировала над каждым аспектом предыдущей жизни Эффрона под покровительством Дрейго Проворного и Херцго Алегни, а скорее, искренним состраданием и приветствием.

— Значит к Стокли Силверстриму и Клану Боевого Топора, — согласился тифлинг. — В конце концов, мы в долгу перед Дзиртом.

— Значит, возможно, мы не должны с ним расставаться, — упрямо сказал Афафренфер, и он, также, оглянулся на бивак, явно недовольный условием, которое поставил Артемис Энтрери, и явно расстроенный расколом их банды.

— Перед нами целый мир, — однако, быстро напомнила им Амбра. — Я не останусь в этом месте, когда открыты все дороги. И прошло много лет — кто знает, че мы там найдем?

Афафренфер посмотрел на дворфу, а затем снова на бивак, и неохотно кивнул.

Они сумели убедить Энтрери повернуть на северо-восток к подножию горы с тоннелями Боевого Топора.

Но пятерка покинула Долину Ледяного Ветра, пересекая перевал через Хребет Мира, чтобы снова увидеть горизонт Лускана десятидневкой позже, не узнав ни слова о Дзирте До’Урдене.

Он растворился в ночи, и они больше ничего не знали.

Теплота крови… звезды тянутся вниз… у колен Гвенвивар… воспарить, дабы стать единым со звездами, с вечностью, со всем…

Отрывочные мысли пульсировали в сознании Дзирта.