В общем, своим умом, чисто своим, я решил, спущусь, постою в сторонке, за углом, посмотрю на ситуацию. Наверное, это я таким образом сам себя успокаивал, мол, не полезу в чужие дела без нужды. Хотя, внутри, интуитивно, понимал, сто процентов полезу. Просто пока отодвигал эту мысль на задний план.

Вышел, остановился, прислушался. Машин было не очень много. Видимо, автомобиль — это всё-таки роскошь. Иди дело в том, что конкретно в нашем офисном здании нет больших, серьёзных корпораций. Здесь натыканы мелкие компании, на подобии той, в которой работаю я.

Голоса раздавались откуда-то справа. Их усиливало эхо. Видимо, встреча проходила в самом дальнем углу парковки, где никто этой встрече не сможет помешать. В принципе, логично. Зачем в таком деле лишние свидетели?

Я осторожно двинулся в нужную сторону. Старался идти так, чтоб не было лишних звуков. В данном конкретном случае эффект неожиданности — самое то. Да и со стороны хочется посмотреть, что там за дела у парнишки. Кому он перешел дорогу.

Самое интересное, у меня это получалось. Я вдруг с удивлением понял, что не просто шагаю, а перемещаюсь как тень. Скольжу, перетекая из одного положения в другое. Мои движения стали плавными, бесшумными. Неожиданно… Однако конкретно в данную минуту заниматься осмыслением столь удивительных перемен было некогда. Поэтому этот вопрос, как и предыдущие, я отложил до встречи с кицунэ. Видимо, всё-таки бабуля что-то со мной сделала. Другого объяснения не нахожу.

Небольшую группку людей я заметил сразу, как только добрался до самой дальней части парковки. Трое молодых парней, одетых в чёрные джинсы и короткие «кожанки» стояли напротив бедолаги Акайо. Наглые, уверенные, с характерными выражениями лиц. Ну, да. Они точно не друзья Накамуре. Похоже, шпана, которая почувствовала себя крутыми совсем недавно. Как правило, именно малолетки, осознав безнаказанность, начинают вести себя подобным образом, трясти за грудки тех, кто не может противостоять им. Тех, кто слабее и беспомощнее. Ну и на вид этим типчикам было лет двадцать. Может, двадцать два. Вряд ли больше.

За спинами троицы я заметил мотоциклы. Так понимаю, это их средство передвижения. Естественно, байки были под стать владельцам. Не знаешь, кто круче, честное слово: хозяева или мотоциклы. Парни, видимо, очень сильно любят понты. Еще один признак, что ребятки не из старой «школы».

«Это хангурэ», — подсказала мне память Такито.

Я покрутил-повертел в голове знакомое слово. Где-то его уже слышал… А! Так в машине с якудзами. Вот где. Во время звонка, когда какой-то очень жизнерадостный тип отчитывался Кэзухи о проделанной работе.

То есть, сейчас Накамуру прессуют даже не мафиози. Это просто какие-то молокососы, организовавшие свою банду вопреки существующим в криминальном мире правилам. Фу-х блин! А я уж подумал, придется опять с якудзой дело иметь. У меня Ямагути-гуми в спину дышит, было бы немного лишним обрести врага в лице еще какой-нибудь группировки. А эти… Хангурэ, так хангурэ…

А вот Накамура своим видом и поведением меня немного расстроил. Он выглядел, как сдувшийся… ну ладно… пусть как сдавшийся шарик. Плечи опущены, голова наклонена, колени чуть согнуты, будто он вот-вот упадет на пол и начнёт бить поклоны, умоляя о пощаде. Ну йоптвоюмать… Еще заплакать осталось для полной картины. Где достоинство? Где гордость?

Я с удивлением прислушался к своим ощущениям, а вернее к своим внутренним размышлениям. Какая, к чёртовой матери, гордость? О чем я вообще? Этот Накамура — лох лохом, с точки зрения… Со всех точек зрения! Чего это я вдруг начал так странно рассуждать? На полном серьёзе думаю, будто Акайо сейчас должен расправить плечи, выкатить грудь колесом и знатно в итоге огрести по морде.