— Очень жаль, Редгорд, что ты оказался не тем кто мне нужен… — с грустью проговорил Великий Мастер. Обратился в человека, того самого некроманта Олау, Кроха запрыгнул ему на руки и скрылся в темноте подвалов Твердыни. Вскоре его шаги окончательно стихли в тишине и мраке, и только труп старейшины напоминал миру о случившимся здесь.

ГЛАВА 32

«Мама»

На пороге входа в замок Суворова и Викторию встречали Нильмар и Гориал с символическими ключами от Рура. От них Виктория отмахнулась и быстро спросила:

— Где старейшина Редгорд и королева Катрина?

— Мы хотели… — начал было Нильмар, но его перебил более нетерпеливый Гориал:

— Редгорд пытался бежать, но у него ничего не вышло. Его труп нашли в подвале Твердыни, а вот его помощник некромант Олау, как сквозь землю провалился. Видимо, ему удалось совершить побег. Ваша матушка находится у себя в опочивальне. Мы решили ее не трогать, подождать ваших распоряжений, ваше Величество! — Гориал подобострастно поклонился.

Суворов поймал взгляд жены и отрицательно покачал головой, поняв, что она задумала.

— Даже не рассчитывай, Вика. Она уже не твоя мать. Это всего лишь труп, который волею магии снова ходит, двигается, живет полноценной жизнью.

— Если есть хоть чуточка, малейший шанс, что ее можно вернуть к нормальной жизни, то я его не упущу.

Виктория сжала губы и решительно рванулась вверх по лестнице мимо опешивших купцов. Суворов с минутным опозданием побежал следом. Катрина была опасна, очень опасна. Оставлять жену один на один с этим чудовищем Суворов не собирался.

Спальню с матерью Виктория нашла довольно быстро. Около дверей в опочивальню стоял конвой, который расступился, увидев бегущую королеву. Она ворвалась внутрь и застала мать за прикроватным столиком, спокойно расчесывающую волосы.

Катрина обернулась и радостно проговорила:

— Доченька, наконец ты пришла! Я думала ты совсем забыла свою маму…

Виктория опешила от такого приема, замерла на пороге, не решаясь кинуться в раскрытые объятия своей собственной матери.

— Мама… — прошептала она, глядя в такие родные глаза, которые снились ей по ночам, глядя на ее руки, которые точно так же расчесывали ее детские косы. Ей ужасно хотелось кинуться вперед, обнять мать, но непреодолимая сила сдерживала ее от этого поступка. Слезы душили ее, катились градинами по щекам. Она не могла больше сдерживаться.

— Почему же ты не идешь к своей мамочке? — с огбидой в голосе спросила Катрина, опустив руки. — Неужели ты не скучала по мне? Помнишь, как мы с тобой играли в прятки в Твердыне, как я заплетала тебе косы, как читала на ночь сказку? Неужели ты это все забыла?

— Нет… — покачала головой Виктория.

— Так в чем же дело?! Редгорд вместе со своими колдунами запутал как и тебя когда-то… Я не могла сопротивляться его воли… Теперь я свободна и хочу обнять свою дочь… — Катрина медлено приблизилась к Виктории. Ксонулась ладонью ее щеки и вытерла слезы. — Не бойся, моя милая! Теперь никто не обидет мою девочку. Теперь ты с мамой.

Сил сопротивляться у Виктории Суворовой уже не осталось. Она подалась вперед и буквально упала в объятия матери. Нежно прижалась к ее груди.

— Мамочка! Родная моя! Как мне тебя не хватало… — зашептала она совсем как ребенок, а Катрина гладила ее по спине и приговаривала:

— Теперь все будет хорошо, моя дорогая. Все будет хорошо…

Только Суворова не видела ястребиных полных ненависти глаз своей матери, не чувствовала, как рука Катрина скользнула ей к поясу, как потянула острый кинжал из ножен.