Инстинкты, развившиеся у меня в течение последних трёх лет борьбы с врагами, пытавшимися запугать меня с помощью жестокости, вернули мне арта валар. Я улыбнулся Верховному магу народа джен-теп.

– А сегодня мы будем танцевать, отец?

«Неплохо, – подумал я. – Ты говоришь почти уверенно».

И вновь он застал меня врасплох, хотя на этот раз его слова ранили меня сильнее, чем я ожидал.

– Ты хотя бы представляешь, как сильно Бене-маат тебя любит? Она вырастила тебя, заботилась о тебе, её магия истекала кровью каждый раз, когда она пыталась исцелить тебя от Чёрной Тени.

– А потом она…

– Она совершила ошибку! – закричал отец. – Я совершил ошибку! Ни один родитель не должен видеть, как на лице его ребёнка расцветает Чёрная Тень, зная, что с каждым днём это приближает его к безумию! К безумию, которое овладело твоей бабушкой, сделав её настолько жестокой, что мне пришлось её убить!

Он так сильно сжал губы, что я понял: он сдерживается, чтобы не ударить меня снова.

– Мы совершили ужасную ошибку. С тех пор Бене-маат каждый день искала способы восстановить твои татуировки, даже когда весь Совет нашего клана ей запретил. И после всего этого ты говоришь о ней с таким презрением?

Три года я был изгнанником, на меня охотились наёмные маги и ищейки (некоторых из них послал за моей головой отец), но я никак не думал, что он способен заставить меня ещё и почувствовать свою вину.

Наверное, я ошибался.

– Оставь карты себе, – сказал отец, возвращая их. – Они подарок судьбы. Это возможность для твоей матери поговорить с тобой на… на твоём языке. Ты должен их ценить.

Он ссутулил плечи, чего я никогда раньше не видел. Его гордо очерченные щёки и подбородок, казалось, обрюзгли от такой неподдельной усталости, что, будь у меня сердце подобрее, оно заныло бы от сочувствия. Но я не мог выказать слабость. Слишком часто моя семья манипулировала мной в своих целях.

– Я не стану убивать ради тебя ребёнка, отец.

– Ты сделаешь это не ради меня. Ты сделаешь это ради неё.

Ещё одним движением пальцев он вызвал видение. Королева Джиневра стояла на коленях на земле, в её испуганных глазах отражался силуэт воина-берабеска, занёсшего над ней клинок-казхан.

– Визири приведут свои армии в Даром, и первое, что они сделают, проломив ворота дворца, – обезглавят маленькую девочку, которую ты, похоже, обожаешь гораздо больше, чем собственную семью. Они принесут её останки в дар своему Богу.

Меня пробрал холодный озноб, но я не позволил словам и иллюзиям отца затуманить мой разум.

– Тогда я найду другой способ её защитить. Королева никогда бы не попросила убить ради неё ребёнка. Кроме того – на случай, если ты не заметил – маршалы и Шептуны негативно относятся к тому, что я делаю за них их работу. Как думаешь, почему они заставили Ториан накачать меня и затащить в ту комнату для бессмысленного испытания, зная, что я попытаюсь сбежать, и просто желая посмотреть, смогу ли я…

Последнее слово замерло у меня на губах, когда до меня дошла абсурдность моих слов.

«Вот негодяй!»

Ке-хеопс рассмеялся, заставив изображение Джиневры исчезнуть.

– Для картёжника ты плохо умеешь прятать свою сдачу. Может, однажды тебе стоит научить меня той игре, которая так увлекает игроков… Как она называется? Покер?

Я не обратил внимания на насмешку.