Три — это животные, если рыбу считать вместе с волом и верблюдом. Пять имеют отношение к дому. Четыре — это части тела, конкретнее человеческого тела. Остаются хлыст и вода, которые ни с чем не сочетаются. Животные, дом, части тела, вода и хлыст.

Он пробовал различные сочетания. Вол и хлыст соотносятся друг с другом. Но что дальше? Ничего. Верблюд… «Удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царствие Божие». Это может относиться к Джону, который скоро будет достаточно богат. Предупреждение? «Пойди, продай имение твое и раздай нищим…» Тогда почему бы так прямо и не сказать? Дом, окно? «Те, кто живет в домах из стекла…» Это было интересно, тут открывались кое-какие возможности. Тайна в прошлом Джона? «Не тронь меня — не трону тебя»?.. Гвоздь? «Потому что в кузнице не было гвоздя…»

Через некоторое время Эллери сдался. Это была задачка для Эйнштейна — Альберта или Иззи — оба имели дело с опасным материалом.

Он посмотрел на кровать — она его не манила.

«Почитаю немного, — подумал он, — возьму в библиотеке книжечку и почитаю вместо снотворного».

Он так и не раздевался, поэтому сразу поднялся, вышел в темный коридор и потихоньку спустился вниз. В гостиной было темно, только в камине тлели угольки. Он включил фонарик — и тут нее выключил. В библиотеке горел свет. Фелтон забыл выключить? Или?..

Эллери напрягся всей кожей. Он неслышно пересек гостиную.

В библиотеке кто-то был: неподвижная фигура в кожаном кресле. Из-под халата высовывались обмякшие ноги, а пугающе вялая рука свисала с ручки кресла.

Эллери пригляделся.

Это был Джон.

Джон сидел под торшером, как если бы… «Знак, что быть тебе убитым».

Эллери одним прыжком влетел в библиотеку и замер. От облегчения он чуть не вскрикнул. На коленях у Джона лежала книга; он дышал медленно и ровно. Вероятнее всего, не находя покоя, он решил испробовать то же средство, что и Эллери. Спустился взять что-нибудь почитать, да так и заснул за книгой.

Желая растрясти Джона, Эллери наклонился. Затем, удерживаемый какой-то робостью, которой он даже не пытался найти объяснение, Эллери выпрямился, не дотронувшись до спящего, и на цыпочках пошел к ближайшей полке. На ней было несколько новых, недавно вышедших книг; одна из них называлась «О, как богоподобен», автором ее был некий Рекс Стаут, и вышла она в издательстве «Авангард». Это был первый роман этого автора, и Эллери вспомнил, что в рецензии в «Нью-Йорк геральд трибюн» говорилось нечто вроде того, что книга «прокладывает прямые и глубокие борозды в том черноземе, где застолбили свои участки Габриеле Д’Аннуцио и Д. Г. Лоуренс». Эллери решил запяться этой новейшей звездой литературного небосклона. Он снял книгу Стаута с полки и тихо вышел.

После света в библиотеке темнота гостиной была особенно глубока, и ему потребовалось некоторое время, чтобы ощупью пробраться в холл. Здесь ему помог свет с площадки второго этажа, и он легко взбежал по ступенькам с книгой под мышкой. Дойдя до площадки, он свернул в коридор — и замер.

По коридору, направляясь к своей спальне, шел Джон.

Ошибки быть не могло, хотя он был виден со спины и в слабом свете. Это был Джон, и он не обгонял Эллери на лестнице и все же — снова! — первым оказался на втором этаже.

Эллери резко окликнул:

— Джон!

Джон не повернулся. Джон не остановился. Едва заслышав голос Эллери, Джон бросился бежать.

— Ладно же, братец, — мрачно сказал Эллери и тоже побежал.