— Этого не может…

— Может, я тут, — плюнув на все, он бросился вперед и крепко сжал в объятиях родное тело, глубоко втянул носом ее аромат и уткнулся в темную макушку, не желая отпускать.

Саманта мелко задрожала и вцепилась пальцами в куртку вампира. Касания девушки, казалось, прожигали даже сквозь толстую, подбитую мехом кожу верхней одежды.

— Здесь я, здесь, — голос предательски дрогнул одновременно с тем, как послышался сдавленный всхлип девушки, и она запустила руки под распахнутую куртку.

Сэм крепко сжала кулаки, и ее ногти приятно проскребли по его коже. Казалось, еще немного, и девушка порвет в клочья кофту этернеля. Улыбаясь, как последний дурак, не верящий в свое счастье, Джимм наглаживал ее слегка волнистые волосы, запускал в них пальцы и просто кайфовал от мысли, что все это не сон.

Саманта Сент-Джон и в правду была. Настоящей, невредимой, все так же безумно притягательной и хрупкой, какой он запомнил ее. Черная дыра в груди, наконец, не давала о себе знать, не выпускала сосущие щупальца, не заставляла стискивать зубы и бить руками в пустоту. Безмолвие внутри кончилось. Боль ушла.

— Мне столько нужно тебе рассказать, — тихо проговорил он, заключая лицо полукровки в ладони и обращая к себе. Сияющие, полные слез невозможно зеленые глаза заставили его испытать истинную, ничем не затуманенную радость. — Хрена с два я теперь тебя оставлю. Расскажу тебе все и в ответ тоже хочу услышать многое. Прости, я даже, — вновь собственный голос подвел, и Бротту пришлось прочистить глотку, — не знал, что ты есть на самом деле. Я…я просто был каким-то уродским отщепенцем, абсолютно ничего не помнящим. Иисусе, Саманта.

И опять Джимм стиснул ее в объятиях. Надо же, когда он только-только подходил к одинокому домику, то был почти уверен, что не найдет здесь того, кого долго искал. Больше трех недель метания по всей Финляндии, наконец, окончились успехом.

Осталось еще кое-что, что долго его тревожило.

Мужчина чуть отстранился, провел девушке вниз по плечам, рукам и взял ее ладони в свои. На изящных пальцах не было никаких украшений. Он улыбнулся и внимательным взглядом осмотрел обстановку, на которую до этого ему было плевать. Даже в отголосках эмоций, витавших в комнате он не смог уловить никакого намека на присутствие другого мужчины.

— Сначала мне показалось, что стоило немного проследить за девушкой, которая здесь живет, — проговорил он, возвращаясь к ней взглядом. — Боялся, что, если ты та, и твоя жизнь идет только в гору, то я лишь нарушу ее своим появлением. Но, как видишь, стальное терпение до сих пор никак во мне не заведется. За три года многое могло произойти, да?

Бротт скосил глаза и ухмыльнулся. Двери. Они даже не подумали их закрыть.

— Джимм, — все еще не веря в то, что не сошла с ума, протянула в ответ девушка. Она даже с трудом понимала, о чем он ей говорил. В голове проносились тысячи мыслей, сбивая одна другую и дико резонируя, накладываясь друг на друга. Саманта задрожала от сильного порыва ветра, пробравшегося в распахнутую дверь, но так и не смогла оторвать взгляда от уже ставших ее наваждением янтарных глаз. Заметив дрожь, Джимм потянулся к входной двери, чтобы ее захлопнуть, отпустив одну руку Саманты, но так и не расстался со второй. Впрочем, Сэм была этому только рада. Его сильная рука была такой…живой. Невероятно живой.

— О Боже.

Наверное, она должна была быть более многословна, но слова просто отказывались слетать с ее губ. Да и кому они вообще нужны, если для полного ничем неограниченного счастья нужно лишь протянуть дрожащую ладонь и положить ее на щеку тому, кого считала безвозвратно утерянным. Глаза заволокло туманной дымкой, но Саманта часто-часто заморгала, стараясь прояснить зрение. Пальцы прошлись по его скуле, и с каждой секундой девушка все больше верила в то, что не лежит сейчас где-то на полу кухни, потеряв сознание от, например, удара током.