Неожиданное появление короля Хонсе-Бира немедленно переключило внимание зевак на него. Как всегда, Эйдриан почувствовал удовольствие оттого, что за его действиями наблюдают сотни людей, и не просто глазеют, но испытывают при этом благоговейный трепет.

Сквозь распахнутую дверь кузницы виднелись мерцающий оранжевым огнем горн и лежащие в отдалении вязанки дров. Время от времени из-за них высовывался какой-нибудь человек и посылал в сторону королевских солдат стрелы.

Эйдриан, зажав в левой руке камень души, прошел сквозь кольцо солдат и выхватил Ураган. Командир осаждающих сарай воспринял это как указание и криком призвал солдат последовать за королем, но тот отмахнулся от него. Когда же к нему бросились гвардейцы, а один из них даже осмелился схватить Эйдриана за руку в попытке вывести его из зоны обстрела в более безопасное место, молодой король резко оттолкнул его.

— Туда нельзя, мой король! — вскрикнул гвардеец.

— Не мешай мне, а следи лучше за происходящим, — сказал ему Эйдриан. — Эти люди не понимают нового короля. Ну так пусть увидят, каков я на самом деле.

— Я поклялся защищать тебя! — стоял на своем тот.

— Король Эйдриан, будь благоразумен! — закричал и барон Брайтон. — Позволь солдатам расправиться с изменниками! Это их долг…

— Никому не приближаться ко мне! — приказал молодой король и двинулся дальше.

— На тебе даже нет доспехов! — надрывался сзади Брайтон.

Эйдриан лишь усмехнулся в ответ. Судя по затихающему голосу барона, тот не только остановился, но даже успел подыскать себе неплохое укрытие.

Король пересекал хорошо простреливаемую зону перед осажденной кузницей, находясь в поле зрения всех — и мятежников, и солдат, и жителей Палмариса.

Из-за дров вынырнул лучник, и Эйдриан постарался не замедлить шаги. Вторая тень в зеркале Оракула говорила ему, что он может делать это, может действовать, глядя на себя словно со стороны, находясь где-то между духом и телом, и так ему никто не в состоянии причинить вреда.

Молодой король плотнее стиснул в ладони гематит и погрузился в магический водоворот. Его физическое сознание, однако, не померкло, он заметил, как лучник выстрелил, и должен был приложить все усилия, чтобы воспротивиться настойчивому желанию отбить летящую стрелу мечом.

Стрела вонзилась в ногу короля, и все его тело немедленно пронзила жгучая боль.

Однако это длилось лишь мгновение — Эйдриан выровнял дыхание, сосредоточился на ране, внутренним взором осмотрел ее и послал к ней волны исцеляющей силы гематита.

Наклонившись, он вытащил стрелу и отшвырнул ее в сторону. Кровотечение было небольшим, поскольку благодаря исцеляющей магии рана закрылась почти сразу же, как только король удалил из нее стрелу.

Когда из-за вязанок дров появился еще один лучник, Эйдриан решил, что повторяться не стоит. И лишь только мятежник поднял лук, король вскинул меч. В тот миг, когда стрела полетела в его сторону, навстречу ей рванулась ослепительная молния. Мощный сгусток энергии, отклонив стрелу в сторону, ударил в лучника, отбросив его в глубину кузницы.

Эйдриан слегка изменил наклон меча, и с его клинка сорвалась еще одна пылающая молния. На этот раз она угодила в дрова, воспламенив их.

— Вы отказываетесь мне повиноваться? — спокойным и уверенным тоном спросил молодой король, бестрепетно входя в кузницу.

Справа на него бросился человек с копьем, но Эйдриан небрежным жестом протянул в его сторону Ураган и выбил копье из рук нападавшего. Несколькими взмахами меча он вынудил противника отступить, и наконец тот остановился, ошеломленно взирая на противника.

Меч короля нанес мятежнику несколько неопасных, но достаточно болезненных ран. Эйдриан достиг желаемого: он хотел лишь остановить, но не убивать противника, если крайней необходимости в том не было.