— В Бехрене действительно очень неспокойно. — Бринн наклонилась над столом, пристально глядя в глаза Эйдриану. — Однако я хочу предостеречь тебя. Если ты решишь воспользоваться этим хаосом и снова двинешь войска на юг, весь Бехрен поднимется против тебя и рядом с ним встанут воины тогайру.

Она слегка отодвинулась и предприняла последнюю попытку.

— Эйдриан, Эйдриан! Я всегда была тебе другом. Мы выросли вместе, вместе учились в эльфийской долине…

— Тебя эльфы, может, и учили, а меня мучили! — взорвался молодой король и так сильно наклонился вперед, что его лицо оказалось всего в дюйме от лица тогайранки. — Кто я? Кошмар госпожи Дасслеронд! Вихрь!

— Ты убил ее!

— Хотелось бы мне, чтобы это было так! — воскликнул он. — Но нет, она лишила меня удовольствия, сделав это своими руками!

Бринн гневно ударила ладонью по столу, и Маллон Янк бросился вперед с намерением вмешаться.

Разумеется, Астамир его опередил и, обогнув испуганно вскрикнувшего ятола, встал на пути гвардейца. Янк потянулся к мечу, но мистик схватил его за запястье и, нажав на болевые точки, обездвижил вцепившуюся в рукоять меча руку. Маллон Янк попытался нанести Астамиру удар левой рукой, но тот легко уклонился от него и отшвырнул гвардейца к дальней стене, по которой тот сполз на пол, с трудом ворочаясь в тяжелых доспехах.

Ятол Де Хамман тут же нырнул под стол; Эйдриан и тогайранка выхватили из ножен мечи.

Снаружи донеслись крики охранников и ужасный рев, сотрясший весь дом. Дверь распахнулась, и на пороге возник, выпуская из ноздрей струи огня, Аграделеус в облике огромной двуногой ящерицы.

Бринн вскинула руки и закричала:

— Довольно!

Но тут произошло нечто странное, совершенно неожиданное для всех присутствующих и крайне пугающее.

Молодой король посмотрел на дракона, Аграделеус на него, и внезапно оба взревели, словно охваченные безмерной яростью. Дракон выпустил длинные когти, но Эйдриан оказался проворнее. Его рука метнулась к мешочку с магическими камнями, и спустя мгновение короля окружил бело-голубой щит, созданный магической силой змеевика, а огненная молния отбросила Аграделеуса на другой конец комнаты.

— Довольно! — снова закричала тогайранка и подскочила к Эйдриану.

Тот повернулся к ней, дрожа от бешенства.

— Ты водишь дружбу с этой тварью и еще смеешь осуждать мои поступки? — закричал молодой король. — Убирайся отсюда! Немедленно!

Бринн чувствовала, что за этим стоит чрезвычайно глубокое, какое-то почти дикое, первобытное чувство. Почему Эйдриан без малейших колебаний, невзирая на опасность, кинулся на дракона?

И почему так повел себя Аграделеус?

Тогайранка устремила на короля долгий, испытующий взгляд, но предпочла не углублять конфликта и захлопнула за собой дверь, опасаясь, что дракон примет естественный вид и тогда просто сровняет дом с землей.

Выяснилось, однако, что он вряд ли в состоянии сделать это; слишком ошеломляющим оказался нанесенный Эйдрианом удар. Аграделеус сидел во дворе с ужасно потрясенным и несчастным видом — Бринн за ним такого никогда ранее не замечала.

— Быстро уходим! — Астамир схватил ее за руку и потянул за собой. Ятол Де Хамман уже успел обогнать их обоих.

Дракон между тем не двигался с места.

— Аграделеус? — окликнул его мистик.

Тот медленно поднялся на ноги; на морде дракона застыло странное выражение. Что это было? Ярость? Страх?

— Поторопись, — сказал Астамир. Аграделеус не двигался, враждебно косясь на покинутое ими здание. — Соглашение подписано. Наше дело завершено. Мы должны уходить.

— И как можно дальше, — откликнулся наконец дракон.